Вдруг я заметил, как с противоположного конца пруда приближались люди и смотрели на нас.
– Нам нужно уходить отсюда, – сказал я.
Нельзя, чтобы кто-нибудь увидел Уинтер со мной.
Мы вернулись к машине. Зная, что ее отец в любой момент мог позвонить в полицейский участок, если уже не позвонил, я помчал к дому девушки. Наверное, ей полагалось вернуться часа два назад.
– Наверное, ты очень зол, – сказала Уинтер, когда я сбавил скорость перед их особняком.
Выключив фары, я медленно въехал на подъездную дорожку через открытые ворота, обогнул гребаный уродливый фонтан и остановился перед крыльцом. Нажав на тормоз, я снова переключился на первую передачу. В ту ночь после нашего катания на машине ей не понадобилась помощь, поэтому я предположил, что Уинтер доберется до входной двери самостоятельно. Но она продолжала сидеть на месте, слегка опустив голову.
– Когда я опять встречусь с тобой? – робко поинтересовалась девушка.
Я не знал, как ответить. Завтра я буду занят, а через пару дней вернусь обратно в колледж.
Мы еще увидимся.
Или…
Возможно. Я понятия не имел.
Господи, почему она спрашивала? Мы теперь в отношениях или типа того? Это было свидание?
Знал ведь, что это случится. Что у нее появятся надежды.
Да, я хотел вновь видеть Уинтер. Она принадлежала мне. В нашем тайном мирке она была моей.
Я хотел смотреть, как Уинтер танцует. Хотел вот так похищать ее еще тысячи раз, чтобы почувствовать ее восторг и страх. Смотреть на мир сквозь призму ее ранимости и нежности, но…
В то же время желал сохранить Уинтер счастливой, чистой и невинной. Я не хотел ее уничтожить.
Чем больше времени мы будем проводить вместе, чем старше она станет, тем сильнее усложнится ситуация. В конце концов, мы трахнемся, и она начнет предъявлять требования, которые я не смогу выполнить.
Узнав, кто я на самом деле, она сбежит.
– Во всем виновата моя слепота? – спросила девушка надломившимся голосом. – Поэтому ты скрываешься от меня?
Я бросил на нее взгляд, негодуя из-за слез, блестевших в ее глазах, пока она старательно пыталась скрыть дрожь своего подбородка. Такая милая. Такая печальная.