— Нет, конечно, — с готовностью ответила Наталья, зная, что так начинается каждая мамина просьба, и не дай Бог она окажется несвободна.

— На кладбище надо съездить, дядька твой помер, — сообщила маман, изучая карту десертов.

— Когда? — опешила Наталья.

— Вчера похоронили. Не хотела я ехать, но дух Казановы сказал, что это не по-людски, я с ним советовалась.

— Мам, но я не одета, траур полагается, — заблеяла Наталья. Новость была слишком неожиданная.

— Ты же не на похороны, а на кладбище. Покойникам никакого дела до твоих красот, знакомых среди могильщиков у тебя нет, или я что-то упустила?

Наталья замотала головой, подумав про себя, что на кладбище уже недавно была. Подошла молоденькая официантка в строгом форменном платье.

— Так, милая, — улыбнулась маман, — мне большую чашку кофе, четыре куска сахара, прошу обратить внимание! Клубничное мороженое в шоколаде с двойной порцией взбитых сливок и орехов. А молодой даме, — кивок головы в сторону дочери, — зеленый чай и диетический кекс. Пожалуйста, кусочек потоньше изобразите, дама играет в диету.

— Жалко, — вздохнула Наталья. Было неясно, переживает она по поводу пирога или из-за дядиной кончины.

— Что жалко, если ты видела-то его пару раз, и то во младенчестве. Ладно, я еду отдавать долг, так сказать, детству, хотя и в то время паршивец он был несносный. Когда я была маленькая, родители уходили, а его нянькой оставляли. Этот гад засовывал меня между оконными рамами, знаешь, в сталинских домах окна были огромные, до потолка, а я худющая была, отлично помещалась, а сам, сволочь, бежал с мальчишками в футбол играть. Играл он лучше всех. Одного из запасных ставили на шухер в подворотне, и как только кто-то из родителей появлялся, он тут же со всех ног бежал домой, доставал меня, сажал на стульчик и с умным видом начинал книжку читать. Родители умилялись. Я готова была разрыдаться от обиды, но он каждый раз покупал меня за кусок сахара, припрятанный с обеда. Сам он сладкое терпеть не мог, только делал вид, что ест. А я же за сахар отца и мать продала бы, — маман вздохнула. — Если бы не эта семейка, которая кастрировала его по самые мозги, то сейчас, может, и жив был бы, а так… Три бабы сделали из сибиряка идиота, несуразного, как негр на Аляске.

Принесли заказ.

— А мы с Лариской поцапались, — грустно поделилась Наталья. — Теперь точно накрылся Париж.

— Из-за чего поругались? — Марианна Сергеевна сделала глоток кофе.

— Да ее хахаль заходил ко мне, а Валентинка сболтнула, не со зла, конечно. Лариска завелась, мол, глаз я на Олега имею. Сама же разошлась с ним после того, как на работе у них проблемы начались.