Он хотел, чтобы Дафна вернулась к нему, потому что она от него ушла – он понимал это – не только в другую комнату, а, что гораздо страшнее, оторвалась от его души, от тела. Но он не хочет этого, не выдержит. Она ему нужна, как никто и никогда не был нужен.
И он ее вернет, будь он трижды проклят! Она снова будет с ним, будет его женой, его женщиной! Как все эти две недели, и какие недели!..
Он отрыгнул так громко, что самому стало неприятно, и понял, как сильно пьян.
К тому времени как он достиг Клайвдона, виски полностью подчинило его себе, он уже совсем слабо контролировал свои действия, а потому произвел такой шум, прежде чем добрался до дверей комнаты Дафны, что мог бы разбудить мертвых.
– Дафна-а-а! – закричал он что есть мочи по пути к ее комнате. И еще громче, если такое было возможно, уже под самой дверью: – Да-а-афна!
Новым воплям воспрепятствовал приступ кашля: он чуть не захлебнулся слюной, – потом начал безудержно чихать, но затем вновь восстановил дыхание и огласил коридоры и холлы громогласным призывом:
– Да-а-афна!
Слуги, если и слышали, предпочли не появляться. Дафна тоже.
Саймон в отчаянии прислонился к двери. Впрочем, если бы он не сделал этого, то вполне мог бы свалиться на пол.
– О, Дафна, – тихо и печально вздохнул он, упираясь лбом в отполированные доски. – Где ты, Дафна?
Дверь внезапно распахнулась, он ввалился в комнату и распростерся на полу.
– Ты почему… ты зачем… так открыла?.. – пробормотал он, не делая никаких усилий, чтобы подняться.
Дафна склонилась над ним, вглядываясь, словно не узнавая его.
– Боже мой, Саймон! Что с тобой? Ты не… – Запах спирта, исходивший из его рта, объяснил ей все лучше всяких слов. – Ты пьян!
Он приподнял голову:
– Боюсь, что да, – с трудом произнес он и снова поник головой.
– Где ты был, Саймон? Почему у тебя опять синяки на лице?
– Я пил, – довольно явственно выговорил он, хотя и с немалым усилием. – Пил и дрался. Но не с твоим братом.
– Саймон, тебе нужно немедленно лечь в постель.
Он посмотрел на нее с таким видом, словно она сказала несусветную глупость.