– Матерь Божья, да ведь это же моя кровь, англичаночка! Иди сюда!

Он обнял рукой мои плечи. Я опустила голову на его подушку, и так мы полулежали у камина, питая друг друга теплом и силой. Он осторожно притронулся пальцем к ранке у моего уха.

– Я и не надеялся больше тебя увидеть, англичаночка. – Джейми говорил низким, хриплым от виски и криков голосом. – До чего я рад, что ты здесь, со мной.

Я выпрямилась.

– Больше меня не увидеть! Почему это? Ты думал, что я не сумею тебя вытащить?

– Честно говоря, да. Но я опасался тебе об этом говорить, боялся, что иначе ты заупрямишься и не станешь меня покидать.

– Я заупрямлюсь? – возмущенно сказала я. – Кто бы тут говорил об упрямстве!

Наступило молчание; оно длилось как-то слишком долго. Мне нужно было расспросить его о предметах, с медицинской точки зрения важных, но в личном смысле щекотливых. В конце концов я сформулировала самый банальный на свете вопрос:

– Как ты себя чувствуешь?

Его закрытые глаза при свете свечей, казалось, запали, я почувствовала, что забинтованная спина напряглась. Он скривил рот.

– Не знаю, англичаночка. Раньше я никогда себя так не чувствовал. Мне кажется, я хотел бы совершить несколько разнообразных поступков одновременно, однако мой разум возражает, а тело меня предает. Я желал бы немедленно убраться отсюда и убежать в самое далекое место, в которое могу. Я хочу убить некоторых людей. Боже, как я этого хочу! Я хочу сжечь Уэнтуортскую тюрьму дотла. Я хочу спать.

– Камни не горят, – резонно заметила я. – Видимо, стоит ограничиться сном.

Его здоровая рука пошарила по одеялу и отыскала мою, а рот чуть расслабился, но глаза были закрыты.

– Я хочу прижать тебя к себе, целовать и никогда не отпускать. Я хочу уложить тебя в свою постель и иметь тебя, как имеют шлюху, чтобы забыть самого себя. И еще я хочу положить голову к тебе на колени и рыдать, словно дитя.

Он приподнял угол рта и приоткрыл голубые глаза.

– К сожалению, – сказал он затем, – не лишившись чувств, я могу осуществить лишь последнее из перечисленного.

– Что же, значит, этим и стоит ограничиться, а все остальное оставить на потом, – тихо засмеялась я.

Я присела на кровать, прислонилась к стене, а он, действительно чуть не потеряв при этом сознание, с трудом положил голову мне на бедра.

– Что это сэр Маркус срезал с твоей груди? – спросила я. – Клеймо?

После паузы рыжеволосая голова утвердительно склонилась, и Джейми насмешливо сказал: