Ну, тут, стыдно признаваться, всплакнули мы с ней уже на пару. Это было — как после грозы разрядка. Как будто камень, на грудь давивший, вдруг исчез. И стала она меня целовать так страстно, что я даже испугалась. А потом ничего, втянулась. Не знаю, как у Нинки, по-моему, она тоже не по этому делу, но у меня уж точно никакой склонности к лесбийской любви нет. Но, видно, мы обе так перенервничали, в таком стрессе и раздрае были… Как-то так вышло, само собой… Оказались в постели… Но ничего такого, буквального. Никаких оргазмов не достигли. Но целовались самозабвенно. Гладили друг друга как сумасшедшие. Да мы и были сумасшедшие. Она шептала страстно, яростно: «Саша, Сашенька». Я сопротивлялась безумию. Но недолго. Не выдерживала и тоже эхом… шептала. То же самое имя. И это не мое имя было. Нет, не мое. И Нина не меня звала. А один раз я даже вскрикнула: «Са-аша!» Вдруг, вырвалось, сама не знаю, как это получилось. В общем, получилось, мы обе любовью занимались — с ним…

Под утро немного стыдно было друг на друга смотреть. В три ночи меня от этого безумия оторвали, и потом я уже в постель не вернулась. Спать не могла.

А в три ночи случилось вот что. В дверь позвонили.

Неприятно, скажу вам, когда в три ночи к вам кто-то так является. Очень неприятно. Фазер, хоть и на правое ухо туговат стал, но звонок пронзительный услышал. Переполошился, вскочил. Пошел выяснять, что происходит. Я тоже на всякий случай из спальни вышла. Не хотела, чтобы отец Нину у меня в кровати обнаружил. Выхожу, вижу, стоит в коридоре человек в форме, по-моему, войск связи. Фазер ко мне повернулся и говорит растерянно:

— Саша, это к тебе.

Офицер козырнул и говорит:

— Лейтенант Лоскутков. Курьер спецохраны. Имею приказ организовать для вас срочный сеанс спецсвязи.

— В три ночи? — удивилась я.

Лейтенант почему-то снова отдал честь. Сказал:

— Через двенадцать с половиной минут. Машина у подъезда.

— Так это ехать надо куда-то?

— Не совсем… Не имею права разглашать.

— Что за тайны? — пожала я плечами, накинула кожаное пальто прямо на халат, сапоги натянула. — Ну пошли, говорю.

— Момент, — говорит офицер и протягивает лист бумаги.

Прочитала. Обязательство не разглашать сведения о системе правительственной спецсвязи. Даже слова «десятое управление» я обязывалась вслух не произносить. Какое еще, к черту, десятое? Да если бы я не прочитала сейчас о нем в бумаге этой дурацкой, я бы и о существовании никакого такого управления не знала. И разглашать нечего было бы. Глупость очередная. Ну, подписала, конечно. Куда от них денешься. Потом еще понадобилось мои паспортные данные в какой-то формуляр вписывать. В общем, чуть к сеансу не опоздали.