Теперь он отчётливо чувствовал, что существо, к которому он обращается, слышит и понимает его. Понимает каждое слово.

– Тысячелетняя война слишком затянулась, – продолжал он свой мысленный монолог, – пора определиться победителю. Я поведу советские армады вперёд. Мой род – род повелителей. Мы сотни лет были повелителями. Мы правили – нам повиновались. А ты покровительствовал нам и защищал наш род. И так будет в будущем. Я смету всё, что станет на нашем пути. Никто не сможет нас удержать. Потому что ты будешь здесь, и ты будешь получать то, чего ты хочешь. Ты будешь тайной, которая даст мне победу. Ты узнаешь меня, а мои враги узнают, что такое – страх. Страх!

Всё это время взгляд Снегирёва был прикован к зеркальной глади озера. Вернее, гладь была бы зеркальной, если бы отражала что-то. Но ей нечего было отражать, кроме темноты. Отражение же темноты в темноте делало озеро похожим на огромный графический символ небытия. И оттуда должен был появиться ящер. Как живое воплощение небытия. Снегирёв сказал ему:

– Я не позволю никому из людей стать между тобой и мной. Если ты слушаешь только мой голос и охраняешь только меня, а тот человек с седыми волосами – твой враг, если это так – покажись, я никогда не видел тебя. Я избавлю тебя от него. Сегодня я должен назначить время НАЧАЛА. Я должен знать, что власть принадлежит мне, только мне, потому что ты слышишь только меня. Только меня одного. Выплыви на поверхность. Покажись мне.

Поверхность сначала была гладкой, потом на ней появилась рябь. Рябь была едва заметна, но потом усилилась. И всё равно голова огромной рептилии появилась на поверхности неожиданно. Свет фонаря, который держал Крамер, задёргался. Голова рептилии была обращена прямо к Снегирёву. Она была так неподвижна, что казалась неживой, а рябь вокруг неё на чёрной поверхности воды прекратилась. Потом голова ушла под воду, а по поверхности прошла спина, неправдоподобно огромная, и длинный тонкий хвост. Хвост, прежде чем уйти под воду, дёрнулся, на берег полетели брызги.

Снегирёв поднял глаза на полковника Крамера. Их взгляды встретились. Это продолжалось несколько секунд. Полковник Крамер смотрел на Снегирёва так, как будто не верил тому, что видит. Вдруг он, откинув голову назад, схватился за подбородок и попятился. Сделал несколько неуверенных шагов назад, всё ещё глядя в глаза Снегирёва, но потом уже откровенно повернулся к нему спиной и полез вверх. Снегирёв окликнул его. Полковник Крамер не остановился и даже не оглянулся. Он продолжал карабкаться вверх по камням, как будто рептилия ползла за ним.