– Pragnę, z kolei, przypomnieć wam, – продолжал генерал, – iż socjalistyczna Polska jest wiernym sojusznikiem ZSRR. A zatem proszę was jutro przed ósmą rano o złożenie tekstu zmienionego zgodnie z moimi uwagami. Możecie iść[12].

Капитан Гурницкий встал.

– Proszę mi wybaczyć[13], – сказал он.

Генерал Ярузельский кивнул головой, давая понять, что извинения приняты.

Капитан собрал страницы текста, положил их в портфель, наклонил голову. Генерал, привстав, ещё раз кивнул головой в ответ. Капитан повернулся, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Глава 17. Фролов в Польше

Глава 17. Фролов в Польше

Ярузельский встал из-за стола, открыл портфель, знаменитый свой портфель, который подчинённые генерала между собой называли «блин» из-за его неспособности сохранять вертикальное положение. Обычный самый простой канцелярский портфель. Генерал положил в него две папки, застегнул и поднял взгляд от стола.

Перед ним, с другой стороны стола, стоял мужчина, одетый в тёмный пиджак и светло-серую рубашку. С первого взгляда было ясно, что это житель села, а не города – и пиджак не городской, и рубашка не городская, и кепка на голове не городская.

Не произнося никакого приветствия, мужчина проговорил по-русски сочетание цифр и ещё несколько слов. Генерал Ярузельский услышал пароль, о котором они когда-то условились с товарищем Мартиросяном, генерал-майором ГРУ. Это был контакт с Министерством обороны Советского Союза, особо секретный, личный контакт с товарищем Мартиросяном. Контакт параллельный всем другим контактам с официальными государственными и военными структурами.

Генерал понимал, что нет никакой необходимости отвечать условным словесным кодом, потому что человек, которого он видел перед собой, не был и не мог быть офицером разведки, вообще каким-либо офицером или каким бы то ни было военнослужащим, потому что человек этот был неживой.

– Вы, товарищ генерал, не бойтесь, – сказал мужчина.

– Да, конечно, – ответил генерал на безукоризненном русском языке. – Не беспокойтесь, пожалуйста. Мне приходилось видеть вампиров и во время войны, и после. Но в обычаях ГРУ это что-то новое.

Генерал Ярузельский смотрел на Фролова спокойно, внимательно, без малейших признаков страха, совершенно так, как если бы Фролов был живой.

– Я тоже видел вампира на войне, – сказал Фролов.

Не желая продолжать эту тему, генерал спросил:

– Что я должен передать генералу Мартиросяну?

– Ответы на два вопроса, – ответил Фролов.

– Я вас слушаю.

– Вопрос первый, – Фролов говорил глуховатым голосом, – сможете ли вы удержать польскую армию от сопротивления, если Советская Армия будет проводить операцию на территории Польши?