Она захватила большой пук сена, положила его коню в кормушку, поставила вилы, прислонив к стене, потом, ещё раз посмотрев на это существо, быстро прошла к двери, плотно закрыла её за собой.

Фролов хотел проснуться и уйти, но выйти на свет не было сил, да и проснуться полностью не получилось.

Но через какое-то время его опять разбудил свет. Он увидел внизу эту же женщину, с ней было двое мужчин и ещё третий, похожий на попа, но с каким-то странным головным убором и черно-белой полоской под горлом.

Все смотрели на него с большим интересом.

Первым нарушил молчание тот, похожий на попа.

– Ale ci się przytrafiło, Marylo! – сказал он. – To jest przecież wampirek. Zaraz go świętą wodą potraktujemy, a później chyba widłami trzeba będzie… Hej, słyszysz mnie![17] – крикнул ксендз Фролову.

Фролов слышал, но не знал, как ответить. Он не знал, может ли он говорить. Он щурился от яркого света, ксендз встретился с ним глазами и понял, что это существо слышит его.

– No dobrze, trzeba będzie cię pogrzebać, bo inaczej będziesz tu szwendał, ludzi straszył[18], – ксёндз смотрел в глаза Фролова без особой злобы, даже с любопытством. Он открыл свой чемоданчик, достал какой-то сосуд и сказал, обращаясь к одному из мужчин:

– Weź, Piotruś widły i spróbuj go pchnąć od razu, jak go świętą wodą pokropię[19].

Он полез по лестнице, не сводя глаз с Фролова. Фролов попробовал спуститься и стать на ноги, но не мог пошевелиться. Ксёндз и тот второй мужчина с вилами стояли рядом с ним.

– W imię Ojca i Syna i Ducha Świętego… – услышал Фролов. Он почувствовал на теле капли воды. И тут же мужчина ударил его вилами в бок. Боли особой Фролов не почувствовал, но силы окончательно оставили его, он висел, как мёртвый, а из ран на боку сочилась совершенно человеческая по виду кровь.

Ксёндз схватил его за плечи и дёрнул вниз, Фролов упал сначала на настил под крышей, на котором сушилось сено, но не удержался и слетел вниз на пол сарая так, что стоящие внизу женщина и мужчина отскочили к дверям. Конь перестал жевать сено, поднял голову и посмотрел на лежавшего Фролова довольно равнодушно.

– No i dobrze, – сказал ксёндз, спускаясь по лестнице. – Po trumnę dzwoniliście? – Tak, proszę księdza, – ответила женщина, – powinni zaraz przywieźć[20].

– No i dobrze, – повторил ксёндз. – Weź teraz, Piotruś, siekierę. Jak trumnę przywiozą, trzeba będzie mu łeb uciąć, i między nogi włożyć. I jakimś kijem ciało do trumny przybić. By więcej tu nie chodził. A chłopy niech dół kopią, ale nie na cmentarzu, tylko za płotem. I tam go pogrzebiemy[21].