Летом ко мне приехали Тамара и Дата. Рядом с лагерем, отдельно, стоял деревянный дом, там жил начальник лагеря. Габро сказал ему, и он одолжил нам свой дом на пять дней. Чего только у нас не было, мы ни в чём не нуждались: Габро старался, как для своей семьи. Он сказал Тамаре: «Пока Сандро сидел в Крестах, он содержал нас всех. Потом он помог мне бежать. Так зачем же мне нужны деньги, где я их потрачу, если не на вас? Оставьте мне его ещё на год, и я постараюсь освободить его досрочно.» Короче говоря, он устроил нам прекрасный отпуск. Дата не хотел уезжать – наконец-то, он был рядом с отцом. Я тоже не хотел расставаться с ними, но другого выхода у нас не было. На два дня меня даже отпустили из лагеря, я сам проводил свою семью на поезд до Уфы, и с камнем на сердце вернулся обратно.

Габро был болен язвой желудка. Осенью язва обострилась, у него началось кровотечение, и его перевели в больницу. Лишь через две недели мы узнали, что ему сделали операцию, но спасти его не удалось. Он умер. Сразу начались беспорядки. Тот, кого Габро оставил вместо себя, не смог справиться с создавшейся ситуацией. В некоторых бараках начались стычки и резня, которые затем перекинулись на остальные бараки. Пришли солдаты, нескольких заключенных пристрелили на месте. То, что зеки не успели сделать друг с другом, довершили солдаты. Через два дня всех политических собрали вместе, и отправили в Сибирь. Нас привезли в лагерь, расположенный в Западной Сибири, в районе Кургана, в котором было около тысячи пятисот человек. Работали мы на лесоповале. Нас, несколько человек, перевели в другой лагерь, на завод по производству шпал. Здесь я встретил и нескольких грузин – именно тех, кому удалось избежать расстрела после восстания в Грузии. Благодаря их помощи я смог отправить письма домой, Тамаре, и Цаце в Кутаиси, и сообщить им, где я находился. Тамаре я не советовалприезжать ко мне – возможно, меня здесь не долго будут держать, – писал я ей. А написал я так потому, что знал её характер, она бы не успокоилась и приехала быв такую даль.

Мне часто снились Алёна и Гора Иагора. Они спрашивалименя, когда я навещу их, напоминая мне о том, что сейчас я былнедалеко. Этот сон не давал мне покоя, он каждую неделю снилсямне. «Хоть бы, действительно, перевели меня, куда-нибудь поближе,» – думал я. И, к тому же, мне так всё надоело, что я и вправду стал думать о побеге. Мы были недалеко от города, можнобыло что-нибудь придумать. Стояла осень, если бежать, то надобыло бежать летом. Куда пойдёшь зимой: ни одежды, ни еды.