В памяти опять всплывают подробности прошлого вечера, и я хватаюсь за раковину, вспоминая ее оскорбленное лицо, ее гнев и спокойное достоинство в ответ на мой натиск.

Но…

Елена мне так ничего и не объяснила.

«Я люблю тебя», – сказала она. Эти три слова невозможно забыть.

А с другой стороны…

Почему она не рассказала мне про Blue Stone?

31

Елена

– Дай мне!

Тетя Клара, войдя ко мне в ванную, отнимает у меня плойку и сама колдует над моими волосами. Она примчалась после работы, чтобы помочь мне подготовиться. Я уже двое суток живу на автопилоте. Вчера в библиотеке появился Лоренс в дорогом костюме – ввалился в дверь, поймал меня и со скорбным видом сунул мне под нос новый договор о неразглашении. Я едва сдержалась, когда он спросил, сколько будет стоить моя подпись. Я ответила, что во всем мире не наберется такой суммы. Потом схватила ножницы, со зла изрезала бумажку на тонкие полоски и бросила к его ногам. Лоренс так вытаращил глаза, словно у меня выросла вторая голова. Вмешался Тофер и проводил его к выходу.

Вчера была генеральная репетиция. Джек опоздал, но не вздумал извиниться. Он разговаривал со всеми, кроме меня; наше с ним общение ограничилось чтением своих ролей. Когда дошло до сцены с поцелуем, он сказал Лауре, что у него насморк. Я крепилась, стискивала руки, но сердце разрывалось от гнева и от горя. Лаура была недовольна, но не подала виду, что ей не нравится наше угрюмое настроение.

После репетиции Джек ушел, картинно расправив плечи и никому ничего не сказав.

– Спасибо за помощь. – Я хмуро смотрю на свое отражение в зеркале. В горле у меня невыносимо сухо.