– Поздно спохватилась, ты уже ревешь.

– Знаю. – Я сажусь на пол у ее ног. От этой бури чувств невозможно ни стоять, ни сидеть. Сначала Джек, а теперь это… – Не сердись на меня за стремление быть не такой, как остальные, пожалуйста!

Ее мокрые глаза находят мои, тоже мокрые.

– Елена, как ты могла подумать, что я стану сердиться? Я просто удивлена, шокирована этими… провокационными вещицами. – Мама качает головой. – Мне в голову не приходило, что библиотека – вовсе не предел твоих мечтаний!

– Мне мало библиотеки! Я хочу создавать ни на что не похожие вещи, делающие меня красивой.

– Что ты, Елена, откуда такие мысли? Чтобы я осуждала тебя за то, что ты занята любимым делом?! Стоило моей матери научить тебя шить – и ты почувствовала себя в этом занятии как рыба в воде. Угораздило же тебя от меня таиться! Что я, такой ужасный человек? Ты так плохо обо мне думаешь? Разве я не всегда тебя поддерживала, даже когда не соглашалась с тобой? Я отпустила тебя учиться в Нью-Йорк, старалась помалкивать, когда ты там осталась, не возражала против твоей самостоятельной поездки в Европу!

Я не выдерживаю муку в ее голосе и крепко ее обнимаю.

– Что ты, мама, просто я знаю, что этот город для тебя – всё! Здесь твоя церковь. Твои друзья. Я не хотела причинять тебе неприятности, не хотела тебя тревожить.

По ее щеке сбегает новая слезинка.

– И напрасно. Я люблю тебя, Елена. Ты – моя драгоценная доченька, я хочу тебя поддерживать, хотя не всегда тебя одобряю; ты моя, ты – часть семьи. Я думала, ты все это знаешь. – Она старается отдышаться. – Материнская любовь не знает оговорок, Елена. Конечно, я провинциалка, мало знакомая с миром, а ты другая, я это знаю и принимаю. Ты – не я. Возможно, ты не выйдешь замуж и не родишь мне внуков. Я и это приму, главное, чтобы ты была счастлива. Но я не хочу быть той, кто узнает обо всем последней. – У нее срывается голос, и я обнимаю ее еще крепче. Мама прижимается подбородком к моей макушке. – Знаю, иногда я бываю жесткой, но в конечном счете я хочу для тебя счастья. Если делать вот это все и есть твоя мечта, то мне все равно, что об этом подумают другие. Главное, чтобы ты не отказывала себе в важных вещах. Я хочу, чтобы ты была той, кем хочешь быть. – Она вздыхает. – Ты понимаешь это?

Мама с гримасой боли треплет меня по щеке.

– Все равно ты все всегда делала по-своему. У тебя столько способностей, Елена, столько таланта, творческого порыва! Я очень тобой горжусь. Не хочу, чтобы ты занималась тем, что тебе не по душе, чтобы становилась той, кем не хочешь стать. Главное – люби саму себя и следуй своим собственным путем, и даже если это не мой путь, все равно он пролегает по соседству со мной, а ты идешь дальше, чем я могла мечтать, туда, где тебя ждет счастье. Я очень сильно тебя люблю, девочка моя, моя любовь к тебе превыше законов, она не знает преград. Я хочу, чтобы ты была собой. – Ее голос крепнет. – И я растопчу любого в этом городе, кто посмеет сказать о тебе дурное слово!