Когда я вхожу, спортзал уже набит битком: партер заставлен стульями, на трибунах яблоку негде упасть.

– Вон сколько желающих на тебя поглазеть! – Девон вопросительно смотрит на меня. – Нравится?

– Очень.

– Ага, как же! Опять будешь блевать?

Пока мы ехали, ему пришлось дважды останавливаться. То же самое случилось со мной накануне, перед генеральной репетицией. У меня крутит живот. Не могу есть, думать тоже не могу. Все из-за Елены и из-за волнения: ведь мне придется выступать в присутствии стольких людей!

– Это не репортеры, – напоминает он. – Они нормальные люди, которым просто хочется тебя увидеть. Видишь Тимми? – Он показывает кивком на торнадо по имени Тимми, несущееся на нас со всех ног.

На мальчишке джинсы и слегка помятая рубашка. Я отрываю его от пола и крепко обнимаю.

– Вид что надо, малыш! – Я стараюсь, чтобы мой голос звучал тепло, хотя меня пробирает ледяная дрожь.

– Ты опоздал! Мама всех спрашивает, где ты.

Я морщусь.

– Прости. Вот он я. Беги к ней, скажи, что я здесь.

Он радостно убегает.

– Это единственное представление. Ты увидишь Елену в последний раз, – бормочет Девон, засунув руки в карманы. – У тебя есть вечер на раздумья.

– Ага.

– Отлично. Ни пуха ни пера! Разбегаемся. Пойду сяду в переднем ряду. Елена говорила, что там зарезервированы места для нас с Куинном.

– И для меня! – подхватывает Люси, вошедшая вместе с Куинном и подслушавшая нас. Она – неожиданная гостья. Я обмолвился ей о спектакле неделю назад, рассказывая о жителях Дейзи. О Елене.

Не думал, что она явится, потому что еще недавно она лежала с гриппом. За ней заехал Куинн (сама она теперь нечасто садится за руль), а меня привез Девон.