– Да, – сказала Аннабель, – но скоро меня восстановят.

Она выехала из Леди-Маргарет-Холл сегодня утром, чемоданы уже были оставлены на хранение в крошечной комнатке небольшого домика миссис Форсайт в Джерико.

– Как же так?! – бушевала Хэтти. – И все из-за меня! Оставайся у нас, тетя будет только рада.

– И у нас есть комната для гостей, – сказала Катриона. – Отец даже не заметит твоего присутствия.

– Поставим раскладушку у меня в гостиной, – предложила Люси.

– Спасибо, – сказала Аннабель, – это очень великодушно с вашей стороны, но как вы не понимаете? Если меня отправляют подальше из-за того, что я порочу колледж, вам не стоит появляться в моей компании.

– Это правда, – резко сказала Люси, – поэтому тебе следует остановиться именно у меня. Меня не заботит репутация.

Катриона и Хэтти притихли.

Атмосфера в роскошной комнате стала напряженной.

Аннабель поднялась на ноги.

– Люси, знаю, ты считаешь себя паршивой овцой, но не хочешь же ты навредить своему делу.

Нежное лицо Люси вытянулось и приобрело решительное выражение.

– Неужели ты думаешь, что я отвернусь от тебя? Ты оказалась в тюрьме из-за нашего дела, которое я обязала тебя поддержать. Так что именно я несу ответственность за случившееся. Оставайся в Оксфорде. У меня. Вместе мы справимся.

Эти крохи надежды, возможно, были даже хуже, чем пустота отчаяния.

– Люси, все оксфордские суфражистки – девушки из знатных семей. Что, если слухи обо мне дойдут до их отцов? Тогда у вас будут проблемы.

Сердитая морщинка пролегла между бровями Люси.

– Бросать товарища в беде весьма вредно для боевого духа войска. Ведь любая из нас могла бы оказаться на твоем месте.

Вовсе не любая, ни одна аристократка не ударила бы полицейского кулаком в нос.

– Мы все-таки не солдаты, – сказала Аннабель. – И не закрываем товарищей от пули грудью. Мы женщины, и нас оценивают прежде всего по нашим туалетам и репутации, а не по нашей храбрости. Поверь, тебе будет легче поддерживать боевой дух войска, если я исчезну.

Оставив замолчавших в растерянности подруг, Аннабель вышла из отеля «Рэндольф» в холод унылого утра. Быстрым шагом она шла по бульвару Сент-Джайлс, направляясь к арочному входу в Сент-Джонс, где у нее оставалось еще одно, последнее, дело.