– Хотя я предпочел бы, чтобы ты представляла меня, – проговорил он ей в рот. Взгляд Люциана посуровел. – Я человек простой, и вкусы у меня низменные. Делиться я не привык. Боюсь, любой пират, который к тебе прикоснется, об этом пожалеет.

Хэтти захотелось себя потрогать – прямо сейчас, лежа на животе, придавленной его ногой и с зажатыми в кулак волосами. У нее вкусы тоже были низменными – как это безрассудно, как чудесно!

– Да, – выдохнула она.

– Что – да?

Она выдержала его взгляд.

– Я хочу, чтобы ты это сделал!

Он испытующе посмотрел на ее раскрасневшиеся щеки, на готовые к поцелуям влажные губы.

– Ладно, – сказал Люциан, отпуская ее. – Попробуем как-нибудь.

Она моргнула.

– Почему не сейчас?

Он покачал головой. По ее взбудораженным нервам прокатилась внезапная ярость. Прикосновения, хриплый шепот, запретные образы, вызванные к жизни его словами, невероятно возбудили Хэтти. Мягкая простыня царапала набухшие соски. Хэтти сердито вскрикнула.

Муж погладил ее по плечу.

– Для тебя все это внове, – пояснил он. – Со временем вкусы могут измениться. А я хочу узнать тебя получше. К тому же следует придумать и хорошенько запомнить слово, которым ты сможешь меня остановить, – простого «нет» будет недостаточно.

Хэтти промолчала, он попытался ее поцеловать, но она отодвинулась. Люциан сдавленно фыркнул.

– Я тебя разозлил.

– Да! – выпалила она с досадой. В плане опыта их разделяла бездонная пропасть.

Люциан поднялся и сел на пятки.

– Я скорее приму твой гнев, чем сожаление. – Он оглядел ее недовольное нагое тело. – Перевернись.

Она угрюмо покосилась на него из-за плеча.

– Зачем?