– Да, – горячо согласилась Амели. – Ты до сих пор считаешь, что мне нужно брать Мэри Шелли в постель, хотя мне уже восемь.

– И бабушка с дедушкой хотят для нас лучшего. Просто они думают, что для этого я должна стать врачом, потому что они – врачи.

Амели снова задумалась.

– Они расисты?

Странным образом нет. Они, как правило, приберегали свои предрассудки для людей с меньшим, чем у них, достатком или образованием.

– Почему ты так думаешь?

– Мисс Вудинг говорит, что расизм – это когда тебе не нравится кто-то, потому что он отличается от тебя. Поэтому я подумала, что бабушка с дедушкой могут быть расистами по отношению к тем, кто не врач. Мы не должны быть расистами. Мы проходили урок на эту тему.

Если быть справедливой к мисс Вудинг – долгая история колониализма и системной несправедливости в Англии была сложной темой для второй ступени обучения.

– Я думаю, что расизм больше связан с… – Точно, это очень сложный вопрос для второй ступени обучения, – культурой и религией и, гм, с тем, как выглядит чья-то кожа. Возможно, дедушка с бабушкой… классисты? – Она бросила виноватый взгляд на Гарри, чья грамматика когда-то казалась ей совершенно неприемлемой. – Это когда тебе не нравятся люди, которые говорят определенным образом или работают на определенной работе.

– Например, говорят «не-а»? – спросила Амели, которая иногда бывала слишком проницательной. – Или если человек чинит электричество?

Розалину будто парализовало. Поэтому Гарри с удивительной мягкостью ответил за нее:

– Что-то типа того.

И снова Амели погрузилась в задумчивое молчание. Что было хорошо, не так ли? Здорово иметь дочь, которая решает сама. Чертовски страшно, но здорово.

– Ну, – объявила Амели наконец, – вряд ли стоит становиться врачом, если ты не хочешь им быть. И я не против, если у нас не будет большего дома или собаки, но я бы хотела таракана. А чинить электричество полезно, потому что если бы никто не чинил его, у нас бы не было бы никакого электричества, и тогда ничего бы не работало.

Если считать это итогом столетий укоренившегося социального расслоения и всех личных неврозов, могло быть и хуже.

* * *

Розалина была готова очень рано лечь спать. У Амели были другие планы, но она ребенок, поэтому проиграла этот спор. Розалина как раз забралась в постель и думала, как хорошо оставить последние несколько дней позади, когда зазвонил чертов телефон. Это был неизвестный номер, что вызвало у нее совершенно иррациональное чувство тревоги: вдруг это звонит полиция, чтобы сообщить, что Амели съел сбежавший носорог, или Дженнифер Халлет звонит сказать, что ее все-таки выгнали из шоу. Хотя, конечно, с реалистичной точки зрения вероятнее, что кто-то пытается заставить ее сменить провайдера широкополосного доступа к интернету.