– Я никаким правилам не следую. Я сама устанавливаю правила! Я Нили О’Хара!

– Мы это знаем. Мы все очень восхищены вашим творчеством.

– Так делайте, как я сказала!

– Мы выполняем распоряжения доктора Холла и доктора Арчер.

– Тогда позовите доктора Холла!

Она повернулась спиной к медсестре. Ее мучил страх. Может быть, этот доктор Холл хочет всех обмануть? Нет, это в ней страх говорит, только и всего. Просто произошла какая-то путаница. Доктор Холл никогда не посмел бы… Да если бы Энн и Кевин узнали, такой бы скандал поднялся!

Десять минут спустя медсестра вернулась.

– Мисс О’Хара, если вы желаете покурить перед обедом, выходите, пожалуйста. Осталось только десять минут.

– С этими психами я находиться не желаю!

Медсестра исчезла. Нили принялась расхаживать по комнате. Господи, как же ей нужен сон! И куколки – у нее тряслись руки. Боже ж мой, в последнее время дошло до того, что ей каждый час надо было принимать по паре куколок, лишь бы успокоиться. Но лечение сном избавит ее от этой привычки. Доктор Мэссинджер считает, что у нее выработалось привыкание. Боже ж мой, да что такое двадцать и даже тридцать куколок в день после Испании? Хорошо, что она уехала оттуда, а то бы действительно могла заболеть. Черт бы побрал этого доктора Мадеру – это он сделал ей первый укол демерола… Господи, какое же это было божественное чувство! Все заботы ушли. После первого укола она лежала в постели шесть часов, испытывая такое безоблачное счастье и благополучие, которого не знала никогда. Тогда она чувствовала, что может петь, как никогда еще не пела, брать даже такие ноты, которых и в природе не было, оставаться стройной без зеленых куколок, гениально играть на сцене и в кино.

Разумеется, когда действие демерола прошло, она почувствовала себя паршиво. Думала, что ей просто не пережить еще один день, еще одного любовника, еще одну вечеринку… Но под рукой был доктор Мадера, всегда готовый лечить ее «радикулит». Жаловаться на радикулит она научилась, еще когда снималась в Голливуде, – на рентгеновских снимках его не видно, врачи на студии могут сколько угодно тебя осматривать, а усомниться в правдивости жалоб не могут. Срабатывало это и c доктором Мадерой, только демерол – это была инициатива доктора Мадеры. Такого ей в Голливуде не давали. А доктор Мадера очень щедро выписывал демерол. Целый год – чудесный год – он делал ей по три укола в день.

Постепенно ей не надо было уже лежать в постели. На демероле она могла действовать. Она вставала, ходила в ночные клубы, пела – и в жизни не пела лучше. А какой фильм она сняла в Испании – боже ж мой, да если бы его только показали в Америке! В нем она достигла новых вершин. Она была стройной, излучала энергию – когда принимаешь демерол, нет никакой надобности в еде, а глаза у нее были как пламенеющие угли. Конечно, причиной тому были большие черные зрачки, расширенные от демерола. Но ее голос… звонкий, чистый…