– Каждую строчку.

– Сомневаюсь.

– Я повторю все слово в слово.

– Запнетесь на первой же строке.

– Давайте проверим.

– Хорошо!

Луи стал читать сочинение Шерли наизусть. Он говорил по-французски, но мы даем его в переводе, чтобы не затруднять некоторых читателей.

«Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал[106].

Случилось это на заре времен, когда утренние звезды не встали на постоянное место, но уже пели с небес.

Эпоха эта столь далека, что туман и росистая дымка предрассветных сумерек скрывают во мраке обычаи, не давая ни различить местности, ни узнать подробностей. Достаточно сказать, что мир в те времена уже существовал и люди населяли его: и человеческая натура со всеми своими страстями, симпатиями, страданиями и наслаждениями уже заявила о себе на Земле и вдохнула в нее душу.

Одно из человеческих племен поселилось в некоей стране. Что это было за племя – неведомо, что за местность – неизвестно. Когда вспоминают о делах тех минувших лет, обычно говорят о востоке, но кто поручится, что запад, юг и север были безлюдны и пусты? Кто докажет, что это племя расположилось под сенью азиатских пальм, а не кочевало в дубравах какого-нибудь острова наших европейских морей?

Перед моим мысленным взором предстает не песчаная пустыня и не маленький оазис. Я вижу лесистую долину, укрывшуюся среди скал, над которой деревья плотно смыкают кроны и где царит глубокий сумрак. Вот оно, пристанище человеческих существ! Но их здесь так мало, а тенистые аллеи так густы, что под плотным шатром ветвей и листьев людей не видно и не слышно. Можно ли их назвать дикарями? Несомненно. Из всех орудий у них есть только пастушеский посох и лук; эти люди наполовину пастухи, а наполовину охотники, и стада их почти так же дики и свободны, как звери в лесу. Счастливы ли они? Нет; во всяком случае, не счастливее нас с вами. Добры ли? Нет. Они ничем не лучше нас, поскольку их природа такая же, как наша – человеческая. И одно существо в этом племени несчастнее всех: маленькая девочка, круглая сирота. Никто не заботится о малышке; иногда ее кормят, но чаще забывают. Ей редко доводится укрыться под крышей чьей-нибудь хижины; старое дупло или холодная пещера – вот ее дом. Всеми покинутая, никому не нужная бродяжка больше времени проводит среди зверей и птиц, нежели среди людей. Голод и холод стали ее постоянными спутниками, печаль витает над нею, а одиночество окружает ее. Беззащитная и беспомощная, она должна была погибнуть, но она живет и растет. Зеленая дикая чаща оберегает ее как родная мать и питает то сочными ягодами, то сладкими кореньями и орехами.