– Я не могла прийти.

– Отчего же? Ведь от твоего дома до Брайрменса рукой подать – не более двух миль.

На лице Каролины отразилась печаль, затем радость. Было так сладко, так горько слышать этот заслуженный упрек…

– Я хотела сказать, что меня к тебе не пускали. Мы с мамой пришли в первый же день, как только услышали о ранении. Однако мистер Мактурк заявил, что чужим сюда нельзя.

– А позднее? Каждый день все эти недели я лежал и вслушивался… Сердце твердило мне… – Он прижал руку к груди. – Сердце твердило, что ты не можешь обо мне не думать. Не потому что я этого заслуживаю, но потому что мы давние друзья и ты мне кузина…

– Я и потом приходила, Роберт. Мы с мамой приходили снова…

– Разве? Давай сядем, и ты все расскажешь.

Они сели. Каролина подвинула свой стул ближе. Пейзаж за окном заволокло пеленой, северный ветер швырялся снегом. Однако два человека в комнате не слышали завываний ветра и не видели снежной метели. Для них имело ценность лишь одно – они наконец-то были вместе.

– Значит, вы с матушкой приходили снова?

– Да, но миссис Йорк очень странно нас приняла. Мы просили разрешения повидаться с тобой. «Нет! – заявила она. – Не в моем доме. Я несу ответственность за жизнь мистера Мура и не буду рисковать его здоровьем ради глупой болтовни». Хотя не стоит повторять всего, что она наговорила, это были очень неприятные слова… Мы приходили снова, на сей раз взяли с собой мисс Килдар. Думали, Шерли нас поддержит, и втроем мы справимся. Однако мисс Йорк встретила нас во всеоружии.

Мур улыбнулся:

– Что же она сказала?

– Нечто невообразимое! Шерли под конец начала смеяться, я расплакалась, а матушка очень огорчилась. Нас троих выставили прочь. С тех пор я каждый день хожу мимо этого дома в надежде хотя бы увидеть окно твоей спальни: по опущенным шторам сразу поняла, где тебя разместили, – однако ступать на порог более не осмеливалась.

– Я так тосковал по тебе, Каролина!

– Увы, я не смела даже предположить, что ты обо мне вспоминаешь. Если бы я только знала…

– Миссис Йорк все равно бы тебя не пустила.

– Нет уж, попробовала бы она мне отказать! Я бы проскользнула в дом хитростью. Прошла бы через черный вход и попросила служанок проводить наверх. По правде говоря, меня останавливал не страх перед миссис Йорк. Я боялась, ты не захочешь встречи.

– Еще вчера я с отчаянием думал, что больше никогда с тобой не увижусь. От слабости мне стало так тоскливо, так невыносимо плохо…

– Ты постоянно один?

– Хуже!