– Мартин, вы вовсе не красавец!

– Пока нет, но подождите немного – мое время придет. С этого дня я намерен старательно взращивать и питать свои таланты.

– Мартин, вы такой странный, непонятный юноша… Не воображайте, пожалуйста, что однажды станете красавцам, – увы, вам этого не дано.

– И все же я постараюсь. Впрочем, мы говорили о миссис Прайер. До чего нерадивая мамаша – отпустить дочь в такую погоду! Моя мать, например, когда я решил идти в церковь, рассвирепела и едва не запустила в меня кухонной щеткой.

– Матушка тоже волновалась, однако я слишком упряма, чтобы остаться дома.

– Хотели увидеть меня?

– Разумеется. Зачем же еще? Я тревожилась лишь, вдруг из-за бури вы не придете… Если б вы только знали, как я обрадовалась, застав вас в церкви.

– Я ведь должен исполнять свой долг и подавать пример прихожанам. А вы, значит, упрямица, да? Хотел бы я полюбоваться, как это бывает. Может, мне удалось бы преподать вам урок послушания. Позвольте, возьму ваш зонтик.

– Я не смею задерживаться, меня ждут к обеду.

– Меня тоже, по воскресеньям у нас щедро накрывают на стол. Сегодня, например, подают жареного гуся с рисовым пудингом и яблочный пирог. Я всегда стараюсь узнать меню заранее. Кстати, чтобы вы знали: эти блюда я люблю больше всего, – но ради вас готов ими пожертвовать.

– А у нас таких яств не будет… Дядюшка запрещает хлопотать по хозяйству в дни церковных праздников. Однако я должна спешить, скоро меня хватятся.

– В Брайрменсе тоже вот-вот поднимется переполох. Так и вижу: отец уже шлет красильщиков с мастером искать в снегу тело блудного сына, а матушка казнит себя за каждое резкое слово, некогда высказанное в адрес безвременно скончавшегося отпрыска…

– Мартин, как здоровье мистера Мура?

– Вы только о нем и думаете!

– Ну же, не томите!

– Черт с ним. Хуже ему не стало, однако обращаются с пациентом по-прежнему: то есть держат под замком в темной одиночной камере. Хотят то ли с ума свести, то ли довести до припадков бешенства и установить над ним опеку… Хосфолл морит его голодом. Сами видели, до чего он отощал.

– Вы в тот день были очень добры…

– В какой день? Я всегда добрый, прямо-таки пример для подражания.

– Когда вы снова проявите свой добрый нрав?

– Вижу, к чему вы клоните. Не надо гладить меня по шерстке, я вам не котенок.