Помню, я тогда провела рукой по его груди и спросила:

– Значит, нам только кажется, что мы лежим на матрасе?

– Нет, – ответил он, после чего взял мою руку и поцеловал ее, или мне так показалось. – Это просто работа мозга. Нервные клетки получают сигнал о том, что электроны какого-то постороннего тела подобрались к нам достаточно близко в пространстве и времени, чтобы взаимодействовать с электромагнитным полем человека. А мозг, интерпретируя этот сигнал, сообщает нам о том, что мы чего-то коснулись.

– Ты хочешь сказать, что все это понарошку? – С этими словами я села на него сверху. – Вот почему девушкам не следует встречаться с учеными.

Он положил руки на мои бедра и ответил:

– Мы все живем в своих маленьких мирах.

– Приглашаю тебя в свой, – сказала я и позволила ему проникнуть в себя.

Сейчас я чувствую тепло, исходящее от Финна, и шершавость его кожи, прижатой к моей. Я закрываю глаза. Но, даже прижавшись к нему, я представляю, что нас разделяет стекло.

Мое горло в огне, грудь словно бы придавило наковальней. Я чувствую на себе чьи-то руки, тянущие меня куда-то, заставляющие меня лечь на живот, а затем бьющие меня по спине между лопатками. Глаза словно бы покрыты пленкой и щиплют, а под ребрами давит невыносимо. «Дыши!» – приказываю я себе, но приказ умирает в вакууме.

Меня переворачивают на спину. Вдруг чья-то рука давит мне на лоб и зажимает нос. Что-то прикрывает мне рот. Волна жаркого воздуха надувает меня, как воздушный шар. Остатки сил я направляю на то, чтобы вновь перекатиться на живот, и плотина лопается. Я кашляю, и меня рвет соленой водой, от чего горло горит, а живот и бока сводит болью. Я кашляю, наконец откашливаюсь и делаю сладчайший, чистейший глоток воздуха.

Измученная и обессилевшая, я падаю на спину и внезапно чувствую шероховатость песка, острые края камней, тепло крови, струящейся из пореза на губе, жар солнца. Прядь волос упала мне на лицо, но у меня нет сил отодвинуть ее.

Внезапно кто-то убирает волосы с моего лба, и тут же яркий свет, слепящий мне прямо в глаза, тоже пропадает. Меня, словно крыло, накрывает чья-то тень.

Диана.

Я заставляю себя открыть глаза и вижу склонившегося надо мной Габриэля, мокрого насквозь. Его руки обхватывают мое лицо, а когда его губы расплываются в улыбке, меня тянет к нему, словно мы сшиты невидимой нитью.

У меня все болит, а он – словно солнце, на которое я не должна смотреть, но не могу отвести от него глаз.

– Dios mío![68] – произносит Габриэль. – Я думал, что потерял тебя.