Он рыкает, рассматривая очень и очень странную пулю.
Вообще дротик напоминающую.
Резиновую.
Игрушечную.
— Рома! — взвизгивает она. — Ты с ума сошел!
И мчится к нему со всех ног со стволом очень напоминающим настоящий.
— Кира, — опасно спокойно заводит Роман. — Откуда у тебя это и что это такое?
Он подхватывает ее одной рукой, вызывая еще одно потрясенное восклицание.
Да, вот так лучше, в воздухе она всегда более сговорчивая.
— Рома! Ты в порядке? Что там было?
— Кира, — не жалеет он угрозы в голосе и еще раз показывает резиновое недоразумение.
— Так, — возмущается она, — это Серов мне дал. Для эффекта неожиданности, чтобы убежать. Сказал, что ты сказал.
— Серов? Был тут? Вот прямо тут?
— Ну да, — недоумевает она. — Боже, он меня так напугал. Прыгнул чуть ли не с неба. Но с дерева, конечно. Я… я ударила его веткой, — закусывает она губу наимилейшим способом на свете.
Из всех людей… только его будущая женушка умудрилась побыть объектом Серова, увидеть его и не умереть, долбануть наемника и получить от него ствол с игрушечными, блядь, пулями.
Карелин делает вдох. Ничего Серову он, естественно, не говорил. Догадывается, наемник прекрасно знал, что он захочет проучить негодяйку, вечно нос свой высовывающую. И что пулей она его встретит, когда подкрадываться будет.
Пока она настоятельно требует рассказа и опустить ее на землю немедленно, он набирает Серова.
Тот ожидаемо не берет трубку.
Мгновенно пиликающее сообщение заставляет перенести тяжесть тела Киры на другую руку.