«Только дорого она мне встанет – эта польза,– думала я, пока принимала душ.– Что сейчас сделает Заварский?»

Только размышляя о нём и вспоминая этот день, поняла: что бы он ни сделал, я буду первой…

Сегодня Мирон вёл себя иначе – честнее, что ли, хотя не знаю, в чью пользу. Но видела, что еле сдерживает свои желания, потому что мы не одни… Только это и заставило думать, что могу попрощаться с ним так… Сладко…

А получилось только вывести его из себя, хоть он и не треснул дверью, как Богова. Хотел полного погружения? Утопила!

Теперь маялась…

Когда Мирон вернулся в комнату, притворилась спящей. Я знаю, я умею. А он бесшумно разделся, лёг и будто бы уснул. А вскоре действительно послышалось его мерное сопение.

Я оглянулась. В тусклом свете от окна разглядела, что он спит на боку. Безрассудно захотелось прислониться к его спине и просто подышать им хотя бы минуточку…

Как бы ни сопротивлялась, как бы ни понимала, что происходит, что бы там ни решала голова, а сердце всё равно тянулось к нему. Хотелось быть с ним, хотелось его объятий, поцелуев, взглядов, той проникновенности, что возникла между нами на корпоративе, его голоса, улыбки и шуток, даже его острот в ответ на мои, хотелось быть в его пространстве, в его голове не просто целью отмщения или очередной победы, а чем-то большим… Раствориться в нём, может быть, чуть-чуть. Ведь мы слабые создания, любим повариться в сиропе из нежности и внимания, потому что устаёт женское сердце ограждать себя кольями для защиты. Только колья эти, защищая, ранят. Я всё понимала, да только, стиснув зубы, продолжала рыть окопы.

* * *

Кажется, только закрыла глаза, как вдруг что-то толкнуло, и я полетела вниз… Резко дёрнулась и чуть не упала с кровати прямо на Мирона.

– Бог мой,– застонала я, умывая лицо ладонью.– Ты меня решил заикой сделать?

В комнате горел ночник. Мирон виновато свёл брови, но мягко улыбнулся, поддерживая за локоть, и протянул мои вещи. Он был полностью одет и сидел с моей стороны кровати на корточках.

– Одевайся, Настя, нам кое-куда нужно…

– Блин, ну не на работу же… Не хочу…– спросонья выдала я, но, тряхнув головой, пришла в себя.– То есть… что так рано-то? Ночь же ещё!

– Нам, правда, нужно идти,– с улыбкой настаивал Заварский.

Я прикрыла один глаз, другим покосилась на окно.

– Куда тебе приспичило?

– Одевайся. Я буду ждать внизу. И тихонько, не перебуди всех.

– Можно я просто умру тут?..– проворчала, потирая глаза, в которые, как песком насыпало, и повалилась на бок.

Мирон с тихим смехом поднял меня за плечи, усадил и поцеловал в макушку.