– Легко?! Да уж!– вздрогнула я, вспоминая впервые увиденное.– Ужас! Какой ужас! Ей же было безумно больно?!

– Больно,– спокойно согласился Мирон и как-то странно замер на мне взглядом.

– Боль сопровождает все самые прекрасные начала,– откликнулся Степан Иванович и окинул нас добрым отеческим взглядом.

– Но ведь можно же было как-то облегчить боль? Может, обезболивающего дать?

– Зачем? Лошадь здоровая – сама справилась. Не стоит вмешиваться в природу. Она того не терпит,– заметил хозяин Мирры.

– Да-а,– вздохнула, поёжилась, отпила чаю и задумчиво проговорила самой себе:– Рождение – боль, жизнь – боль, всё через неимоверные муки…

Степан Иванович как-то невесело улыбнулся. Лицо разрезали глубокие морщины, до этого не так заметные. На секунду в глазах отразилась вековая печаль, но он расправил плечи и стёр уныние, умывшись ладонью, а потом замер взглядом за окном. Очевидно, что он пережил нечто тяжёлое, трагичное. И мои слова всколыхнули эти воспоминания.

– Да, больно. Всё, что в сердце входит, рано или поздно доставит боль, когда уходит… Только разве ж можно отказаться, когда столько радости приносит всё, что приходит?– заметил Степан Иванович.

– Можно, когда знаешь, какой разрухой это грозит,– усмехнулась я, чтобы не расчувствоваться, старательно ровно обводя пальцем выпуклый узор на клеёнке-скатерти.

– Берегись, детка,– усмехнулся в ответ хозяин,– молода ты ещё, чтобы закрываться от жизни мирской…

От этих слов защипало уголки глаз, но я ободрилась и просто уткнулась носом в свою кружку.

– Нельзя прочувствовать жизнь целиком, принимая только одну её сторону и закрываясь от остальных проявлений,– неожиданно заговорил Мирон.

– Глубокомысленно,– сыронизировала я.

– Я и сам понял это недавно…

– Спасибо вам за этот, ни с чем не сравнимый опыт,– отставила я кружку.– Вам бы отдохнуть. А то, наверное, всю ночь над Миррой сидели?

– Отдохну, ребятки,– ласково улыбнулся Степан Иванович.– Эти лошадки – вся моя жизнь. С ними и отдыхаю.

– Пойдём мы,– поднялся Мирон, предлагая мне руку, чтобы выбраться из-за стола.– Обращайтесь, если что. Я тут нечасто бываю, но, если здесь, обязательно помогу по-соседски. А если что, то и пошлю кого-нибудь на помощь.

– Спасибо тебе, Мирон. Ты мне очень помогаешь. Я без необходимости не побеспокоил бы…

– О чём речь,– выходя уже во двор, пожал тому руку Мирон.– Мне в радость. Вот и мою гостью немного развлекли. А то она заскучала…

Я иронично скосила глаза на Заварского и благодарно улыбнулась Степану Ивановичу: