С постели я вставала уже в твёрдой убеждённости, как поступлю…

Глава 38

Глава 38

Мирон вышел из душа в благостном настроении и соблазнительными мыслями закрыться с Настей на несколько дней в её квартирке и забыть обо всём и обо всех. Его работа подождёт, а как быть с Настиной?

Но в теле и в голове было так свободно, тепло и легко, что такая мелочь почти сразу выветрилась из мыслей. Лишь одно её согласие решало все вопросы разом. И давно он не чувствовал ничего лучше этого поразительного осознания, что у него всё прекрасно во всех отношениях! А главное, что сейчас он был с потрясающей женщиной, с которой будущее открывалось совсем в другом цвете, будто в конце фильма он и она мчали по серпантину на голубом кадиллаке навстречу солнцу…

Перед дверью в спальню Мирон усмехнулся пьяной фантазии и тому, как эта женщина влияла на его настроение и мироощущение. Никогда он не был таким сентиментальным романтиком. И тем не менее это было чертовски приятно ощущать!

Настя стояла у окна в полотенце. Стройная, красивая, тихая…

– Я безумно проголодался!– выдохнул Мирон в её шею и поцеловал.

Она пахла изумительно. Их запахи перемешались на коже и снова пробуждали желание.

Но неожиданно Настя оттолкнула его руки, отошла к двери и ровно проговорила:

– Я в душ, а когда вернусь, надеюсь, тебя уже не будет…

– Что?– прищурился он, сомневаясь, что ясно расслышал её слова.

– Ну… или коротко – прощай!

Лицо Насти не выражало абсолютно ничего. Она невозмутимо смотрела прямо в глаза и ждала.

У Мирона внутри резко похолодело и сдавило так, что вдох дался с трудом. Какое-то мрачное чувство осело в желудке камнем. Снова эта неопределённая тревога и жгущая досада сбивали с толку.

Он с неверием и с ускользающей надеждой кивнул на кровать:

– А для чего было всё это?

– Это было прощание,– ответила она как само собой разумеющееся, будто и не было той Насти, которую он так горячо обнимал в этой постели ещё десять минут назад.– Секс с тобой замечательный, и вряд ли ты нуждаешься в подобных комплиментах. Но на этом всё…

Тон её был убийственно равнодушным. В прострации Мирон медленно подошёл к ней и, с трудом допуская мысль, что им всего лишь воспользовались, всмотрелся в глаза.

– Что ты пытаешься там найти?– с холодной вежливостью спросила она, ни на миг не отведя взгляда.