Закидывая Дыньку на шею, обнимаю Маринку со спины. Она вращает задницей в ритм. А оборачиваясь, задерживает на мне такой распаленный взгляд, что внутри меня новая волна огня проносится.
Я помню год. Помню день. Помню все детали.
Но… Нас будто отбрасывает на самый старт.
Сейчас Маринка этого не спрашивает. Однако я четко слышу ее голос из прошлого.
Не знаю, что это. Хорошо или плохо? Есть ли шанс исправить ошибку, не затопив при этом достигнутую душевную глубину? Кажется, что балансирую на канате над пропастью, и один лишь стук сердца способен расшатать все тело.
Щелкают фотовспышки. Я в кадр не смотрю. Не могу оторвать взгляда от своей Маринки. Так вштыривает от нее, что то и дело перестаю дышать. Она это, конечно же, видит и разгорается завораживающей страстью, которая в танце выходит из ее тела сумасшедшей и разящей наповал энергией.
– Погуляем еще, – отвечает на каждую мою попытку утащить ее в комнату.
Беспечный инженер. Чувствует ведь, как внутри меня растет давление. Давно перемахнуло критические отметки. Грядет взрыв, силу которого даже я не способен предвидеть.
Сменяется трек, и Дынька бежит к Кирюхе с Нютой, чтобы разбить их сладкую парочку и затеять очередной дэнс-батл. Я крепче притискиваю свою ведьму. Незаметно кусаю сзади за шею, пока ее тело не сотрясают избытки моего электричества.
– Хочу, чтобы ты сосала мой член, – выдыхаю уже прямым текстом, будто она без того еще не поняла.
Сквозь кружево, которое по большей части и является, мать вашу, платьем, ощущаю жар ее кожи. Понимаю, на каких пределах сама Маринка сейчас находится. Она оборачивается, подтверждает это взглядом.
И снова выдает то, что мне, блядь, ни хрена не подходит:
– Чуть позже. Побудем еще на празднике.
Да что за хуйня?
У меня глаза не слезятся. Их какими-то другими жидкостями заливает. Горючими.
Маринка это видит.
– Смерти моей добиваешься?
– Жизни, – просто отвечает она.