Я оцепенело отдернула руку.
— Я прощаю тебя, папа.
Его полные боли глаза встретились с моими.
— Я всегда удивлялся, как мне удалось вырастить такую сострадательную девушку, как ты.
— Я сострадательна, отец, но не забывчива. Я не ненавижу тебя — ни за то, что ты сделал с моей мамой, ни за ложь и отсутствие, ни за то, что ты отправил меня сюда. Но я этого не забуду.
Он молча впитывал мои слова.
— Ты всегда будешь моим отцом… но думаю, что будет лучше, если наши пути разойдутся.
Меня удивило, что я могу произнести эти слова без каких-либо эмоций, хотя я уже не была той девушкой, которая села в самолет до Москвы с надеждой в глазах.
Папа выглядел немного пораженным, затем угрюмо кивнул.
— Если ты этого хочешь.
— Да, я хочу этого.
Не сказав больше ни слова, он вышел из палаты.
— Зачем ты сделал это?
Он остановился, его тело напряглось. Он знал, что я хотела знать, почему он убил маму. Его колебания создали тяжелую тишину в палате, будто он не был уверен, должен ли он сказать мне правду. В конце концов, я знала, что он должен.
— Она была беременна ребенком от другого мужчины.
Затем он вышел из палаты и исчез из моей жизни, оставив меня в оцепенении от его ответа.