Теперь, когда с едой стало полегче, все принялись за дело, все трудились в поте лица, стремясь восстановить в «Таре» нормальную жизнь или хотя бы ее подобие. Столько дел надо было переделать, конца-краю не видно. Удалить прошлогодние стебли хлопчатника и подготовить почву для роста новых семян, а упрямая лошадь, не привыкшая к плугу, таскалась по полям через не хочу. Очистить от сорняков огород и разбить грядки. Наколоть дров и жердей для новых загонов и хотя бы подступиться к сооружению многомильной изгороди вокруг пастбища, так легко сожженной солдатами янки в своих кострах. Порк ставил силки на кроликов и дважды в день ходил их проверять, а заодно наживлять заново удочки на реке. Кроме того, каждый день надобно застилать постели, мести полы, готовить еду и мыть посуду, кормить кур и свиней, собирать яйца из-под несушек. Корова должна быть подоена, а пасти ее следовало у болота, глаз с нее не спуская, а то вдруг янки опять нагрянут или свои же, снабженцы Фрэнка Кеннеди, и прости-прощай корова. Даже малыш Уэйд имел свою обязанность. Каждое утро он брал корзинку и выходил с важным видом собирать сучки и щепки на растопку.

А весть о капитуляции принесли им братья Фонтейн – первые из всего графства фронтовики, вернувшиеся с войны. Алекс все еще был при сапогах и потому шел пешком, а Тони, босоногий, восседал на неоседланном муле. Тони всегда ухитрялся получать лучшие куски. Оба стали еще смуглее – четыре года на солнце и ветру даром не прошли. Тонкие, гибкие, жилистые, дико заросшие черными бородами – братья Фонтейн казались чужаками в родном краю.

Они рвались домой и по пути к себе в «Мимозу» завернули на минутку в «Тару» – только чмокнуть девчонок и сообщить им новость. Все позади, все кончено, сказали они, и не похоже было, чтобы они слишком переживали и жаждали об этом поговорить. Все, что им нужно было знать, – это не сгорела ли «Мимоза». На всем пути из Атланты им встречались трубы, одни только печные трубы на месте домов, где жили друзья и знакомые. В конце концов им стало казаться, что нечего и надеяться увидеть «Мимозу» целой и невредимой – это было бы уж чересчур. Узнав, что дом цел и ждет их с нетерпением, они вздохнули полной грудью, а потом громко хохотали и хлопали себя по ляжкам, когда Скарлетт им рассказала про бешеную скачку Салли и как чисто она взяла препятствие в виде живой изгороди.

– Она девчонка с огоньком, – сказал Тони. – Ей жутко не повезло, что Джо убили. Слушай, Скарлетт, а нет ли у кого из вас табачку пожевать?

– Табака нет вообще, заячья трава сушеная, па курит ее в кукурузном початке.