В ответ Скарлетт только высовывала язык и просила принести ей еще одно пирожное с толстым слоем шоколада.

Какое это удовольствие – тратить деньги, как тебе хочется, и не думать о каждом центе, который нужен для уплаты налогов и приобретения новых мулов. Какое это удовольствие – находиться в компании богатых и веселых, а не среди благородной бедноты Атланты. Какое это удовольствие – носить шуршащие парчовые платья, которые подчеркивают твою талию, заставляя мужчин любоваться открытой шеей, руками и грудью. Какое удовольствие есть, что захочется, и знать, что никто не скажет строго, что ты ведешь себя неподобающим для леди образом. Какое удовольствие пить шампанское сколько душе угодно. В первый раз, выпив слишком много шампанского, она проснулась с головной болью и смущенно припомнила, как, возвращаясь в открытом экипаже в отель по улицам Нового Орлеана, распевала «Наш голубой и славный флаг». Скарлетт в жизни не видела ни одной хоть чуточку хмельной леди, а единственную пьяную женщину, эту дрянь Красотку, она встретила в день падения Атланты. Теперь Скарлетт было стыдно смотреть в лицо Ретту, но состояние жены только позабавило его. Как бы она ни поступала, все почему-то веселило его, словно она была для него шаловливым котенком.

Появляться с ним обществе – вообще одно удовольствие, потому что он был очень красив. Раньше Скарлетт особенно не задумывалась о его внешности, и в Атланте все говорили о его недостатках, а не о наружности. Но здесь, в Новом Орлеане, она не могла не заметить, как другие женщины следуют за ним взглядом и как они бывают польщены, когда он склоняется к их рукам. Осознав, что ее муж привлекает внимание многих женщин, которые, возможно, завидуют ей, Скарлетт испытала чувство удовлетворения от того, что их всегда и всюду видят вместе.

«Ничего странного, – не без удовольствия сказала она себе, – мы красивая пара».

Да, как и предсказывал Ретт, брак может обернуться сплошным удовольствием. Скарлетт не только получала удовольствие, но и многому училась. Ей это было в диковинку, потому что она давно для себя решила, что жизнь ее больше ничему не научит. Теперь же она чувствовала себя ребенком, который каждый день открывает что-то новое.

Во-первых, Скарлетт узнала, что новый брак совершенно не похож на супружеские связи, которыми она связывала себя с Чарльзом и Фрэнком. Те уважали и боялись ее. Они искали ее благосклонности, и, если это ее устраивало, Скарлетт одаривала их. Ретт не боялся ее и, как подозревала Скарлетт, не очень уважал. Он поступал так, как ему хотелось, а если это ей не нравилось, поднимал жену на смех. Она не любила его, но, несомненно, никто так не волновал ее, как он. Самое замечательное в этом мужчине было то, что даже в минуты страсти, порой выражавшейся в жестокости, порой в раздражающей радости, он всегда умел держать себя в руках, всегда контролировал свои эмоции.