Мелани сидела напротив нее в низком кресле, поставив на скамеечку ноги с острыми, как у ребенка, коленями. В такой позе, при гостях раньше ее невозможно было представить, но бушевавшая в душе Мелани ярость заставила забыть ее о приличиях. В руках она держала плетеное кружево и стремительно, как рапирист, дерущийся на дуэли, орудовала иглой.

Вспыхни такая ярость в душе Скарлетт, она, по примеру родного отца в его лучшие годы, принялась бы топать ногами и бушевать, призывая Бога в свидетели перед проклятой двуличностью и подлостью рода человеческого и исторгая леденящие душу угрозы неминуемого возмездия. Но только мелькающая игла и сведенные брови выдавали душевное волнение Мелани. Непривычно холодно и сухо звучал ее голос. Экспрессия в словах была чужда Мелани, которая редко высказывала свое мнение, а худого слова от нее и вообще невозможно было услышать. Однако Скарлетт пришла к неожиданному выводу, что Уилксы и Гамильтоны по силе страсти не уступают семейству О’Хара, если даже не превосходят его.

– Дорогая, я устала слышать, как люди ругают тебя, – сказала Мелани, – и моему терпению пришел конец. Я собираюсь кое-что предпринять. Все дело в том, что люди завидуют тебе, твоей расторопности и деловитости. Ты преуспела там, где многие, и тем более мужчины, потерпели неудачу. Не сердись на меня, дорогая, за эти слова. Я не стану утверждать, что ты, по мнению многих, занимаешься не женским делом. Все это совсем не так. Люди просто не понимают тебя, они вообще не выносят расторопных женщин. Но твоя расторопность и твой успех не дают им права утверждать, что ты и Эшли… Вот окаянные!

Сдержанный пыл последнего восклицания, сорвавшегося с губ мужчины, означал бы легкий укор, не более, но Скарлетт удивленно уставилась на Мелани, встревоженная прежде невиданным проявлением чувств с ее стороны.

– И они являются ко мне со своими грязными выдумками… Арчи, Индия, миссис Элсинг! Да как они посмели? Нет, миссис Элсинг здесь, конечно, не было. Разумеется, она струсила. Оно и понятно. Она всегда ненавидела тебя, дорогая, потому что ты пользуешься большим успехом, чем ее Фанни. К тому же она пришла в бешенство, когда ты отстранила Хью от управления лесопилкой, хотя ты поступила абсолютно правильно. Он разгильдяй и бездельник! – Мелани быстро разделалась со своим другом детства и бывшим поклонником. – Что касается Арчи, то я во всем виню себя. Напрасно я приютила этого старого негодяя. Мне все на это указывали, но я не слушала. Он невзлюбил тебя, милая, из-за осужденных, но кто он такой, чтобы тебя критиковать? Убийца, и к тому же убийца женщины! И после того, что я для него сделала, он приходит ко мне и выкладывает… Я ничуть не жалела бы, если Эшли его пристрелил. Ну, я и устроила ему разнос, доложу тебе! И он покинул город.