– Так я и думала, – бросаю язвительно. – Надеюсь, теперь наш разговор исчерпан.

Романова понурит голову и нехотя отступает в сторону, пропуская меня обратно в квартиру. При этом выглядит она точно так же, как в день, когда я тупыми ножницами кромсала ей косы в женской раздевалке, – подавленной и бесконечно печальной. Глаза на мокром месте, кончик носа порозовел, уголки губ опущены вниз.

Сейчас, по прошествии времени, я понимаю, что, может, была слишком резка с Асей, но злость, бурлящая во мне, лишала объективности. Я была такой несчастной, что мечтала заразить своим несчастьем всех вокруг. Ну, чтобы не мучиться в одиночку.

Эгоистично, знаю. Но вот такая вот у меня гнилая натура.

Издеваясь над Романовой, я хотела облегчить собственную боль, но чертово облегчение так и не наступило. Ни тогда, ни сейчас.

Теперь-то я понимаю, что по-настоящему излечить душу можно только любовью. А обида и агрессия – лишь дешевые анестетики с ограниченным сроком воздействия.

Глава 76

Ася

– Ась, тук-тук, ты меня слышишь? – пелену мрачных безрадостных мыслей прорезает голос Егора.

– А? Что? – встрепенувшись, поднимаю на него взгляд.

– Я говорю, у меня в четырнадцатом задании другой ответ получился, – пододвигает ко мне свою тетрадь. – Вот здесь у нас разные корни уравнения, видишь?

Склоняюсь к его записям и, пробежавшись по ним глазами, отвечаю:

– Ты неправильно преобразовал аркфункцию отрицательного аргумента. Тут не Пи, деленное на три, – тычу пальцем в решение, – а Пи, деленное на шесть.

– Блин, точно, – Янковский покусывает губу. – А я и не заметил. И все решение к чертям полетело…

Парень принимается переписывать задачу, а я вновь погружаюсь в себя. В библиотеке тихо и малолюдно. Из студентов тут только мы с Егором да рыжеволосая девчонка из параллельной группы. Учеба закончилась, и колледж опустел. Те, кому плевать на экзамены, вовсю наслаждаются свободой, ну а мы что есть мочи готовимся к сдаче.

– Все остальное вроде сходится, – говорит Янковский, сверяя наши ответы. – А ты, Романова, оказывается зверь в алгебре!

– Да какой уж там, – отмахиваюсь. – Просто надрессировала мозг на решение конкретных однотипных задач.

– Мы все так, – усмехается он, листая методичку. – Куда, кстати, поступать планируешь?

Вопрос Егора звучит непринужденно, но я все равно напрягаюсь. По той простой причине, что я никогда и ни с кем это не обсуждала. Мои планы на будущее – это что-то из разряда потаенного и немного постыдного, потому что я не привыкла руководствоваться своим «хочу». Моей жизнью по сей день правит суровое «надо», произнесенное строгим голосом непреклонной мамы.