– Увидишь, – улыбаюсь. – Теперь непременно увидишь.

– Ну ладно, – хлопнув себя по коленям, Егор поднимаются. – Думаю, у тебя есть дела поважнее пустых разговоров с бывшим парнем.

Застегиваю сумку и вешаю ее на себя.

– Пожалуй.

– Дай знать, когда все сделаешь, ладно? А то я тоже места себе не нахожу.

– Конечно, – обещаю я. – Первым делом тебе позвоню.

– Ну пока.

Янковский делает шаг в сторону пешеходной дорожки, и я, опомнившись, окликаю его:

– Егор, а откуда ты узнал про деньги? Про сумму, которая нужна?

– Ася сказала.

– Ася? Романова? – повторяю удивленно, и впервые в жизни фамилия бывшей подруги не оседает на языке горьким послевкусием. – Вы разве общаетесь?

– Да, немного, – уголки его губ едва заметно дергаются наверх. – Она милая.

По привычке хочется съязвить. Сказать, что она ты еще лицемерка и притворщица, но я сдерживаюсь. Не потому, что поменяла свое мнение относительно ее личных качеств, а потому что впервые в жизни испытываю к Асе нечто, смутно напоминающее благодарность.

– Да, наверное, – отзываюсь слегка растерянно.

Егор делает прощальный взмах рукой и сливается с толпой людей, безмятежно прогуливающихся по вечернему парку.

Глава 78

Глеб

Когда лысый охранник с заплывшими жиром щеками появляется на пороге камеры и гнусавым голосом объявляет, что его величество начальник изолятора желает меня видеть, я удивленно вскидываю брови. Интересно, зачем я сдался повелителю этой вонючей каталажки? Дрючить меня не надо – я ведь сам во всем сознался. До суда вроде тоже еще далеко. В чем тут долбанный подвох?

Медленно поднимаюсь со скрипучей койки и ловлю недоуменный взгляд сокамерника. Даже Вадимыч, просидевший на нарах чуть ли не пол своей жизни, выглядит пораженным. Жопой чую, не к добру это все.

– Давай, на выход, – бубнит охранник, глядя куда-то мимо меня.