– Иди позови Мару. Если поторопимся, успеем на последний паром.

На паром они опоздали, пришлось снять на ночь три комнаты в обшарпанном отеле возле пристани.

Наутро у Талли снова раскалывалась голова, и сколько она ни глотала аспирин, лучше не становилось. Но ничего не поделаешь, пришлось одеваться, краситься и пихать в себя завтрак в какой-то рекомендованной Толстым Бобом забегаловке. В девять утра паром уже нес их к цели – ягодной ферме-коммуне на острове Вашон.

За каждым шагом Талли неотступно следила камера. Расспрашивая сотрудников банка, в котором Дымка обналичила свой последний чек, показывая им старый, помятый снимок матери – единственную фотографию, которая у нее была, – она ни на секунду не переставала улыбаться.

Лишь ближе к десяти утра, когда машина затормозила возле указателя на «Солнечную ферму», Талли начала терять самообладание.

Коммуна выглядела почти так же, как и все другие коммуны, попадавшиеся прежде, – километры засеянных полей, чумазые люди во вретище и пепле по моде 2003 года, батареи синих туалетных кабинок. Отличие было одно: жили здесь в круглых палатках, которые назывались юртами. По берегам реки их теснилось не меньше тридцати штук.

Джонни остановился на парковке и вылез из машины. Толстый Боб последовал за ним – дверь фургона съехала набок, а затем с грохотом захлопнулась.

– Тетя Талли, все в порядке? – взволнованно спросила Мара.

– Мара, помолчи, – сказал Джонни. – Давай-ка вылезай из машины.

Талли понимала, что все ждут только ее, – и все же не могла двинуться с места. Ее всегда все ждут, это одна из привилегий знаменитостей.

– Ты справишься, – пообещала она перепуганной женщине, смотревшей на нее из зеркала заднего вида. Она годами отращивала хитиновый панцирь вокруг своего сердца, а теперь добровольно вскрывала его, обнажая беззащитную мякоть. Но разве у нее есть выбор? Если их с матерью отношения и можно наладить, кто-то в любом случае должен сделать первый шаг.

Осторожно открыв дверь, она шагнула наружу.

Толстый Боб тут же направил на нее камеру.

Талли сделала глубокий вдох и улыбнулась.

– Мы находимся в коммуне «Солнечная ферма». По нашей информации, моя мать живет здесь уже почти неделю, но моему адвокату она этот адрес пока не сообщала, так что неизвестно, планирует ли она задержаться здесь надолго.

Она зашла под деревянный навес и медленно двинулась вдоль расставленных в ряд столов, на которых изможденного вида женщины выкладывали товары на продажу: ягоды, джем, сиропы, повидло, разные поделки.

Никто как будто не замечал, что к ним приближается камера. И знаменитая ведущая.