Именно поэтому у Фионы теперь не было ни собственных взглядов, ни определенного мнения ни по одному вопросу. Она не способна решить, какой фильм ей хочется посмотреть, какая пицца больше по вкусу и что сказать в следующий момент. Стоит ли говорить с Барри о попытках его матери покончить с собой с помощью снотворного, или он хочет выкинуть это из головы? Терзаясь сомнениями, Фиона мучительно морщила лоб.

– Извини, я, наверное, до смерти наскучил тебе своими рассказами о курсах итальянского?

– О господи, совсем наоборот! – воскликнула она. – Я как раз думала о том, какой ты счастливый, какая у тебя интересная жизнь. Я завидую вашему энтузиазму – твоему и тех людей, которые вместе с тобой учатся на этих курсах. А вот я, наверное, скучная.

Частенько, когда она меньше всего этого ожидала, Фиона произносила слова, которые чрезвычайно льстили ее собеседникам. Барри улыбнулся от уха до уха и похлопал ее по руке.

– Ни капельки ты не скучная, – сказал он. – Ты очень милая, и тебе никто не мешает пойти и самой записаться на какие-нибудь вечерние курсы, разве не так?

– Наверное, так. А могу я записаться на ваши? – спросила Фиона и вновь прокляла свой язык. Вдруг Барри подумает, что она охотится на него или просто не способна самостоятельно найти какие-нибудь другие курсы?

Он отрицательно покачал головой, и Фиона прикусила губу.

– Нет, записываться в нашу группу сейчас не имеет смысла. Слишком поздно. Мы уже здорово продвинулись вперед, – с гордостью пояснил он. – Кроме того, все наши записались на курсы по какой-нибудь определенной причине. Каждому было необходимо выучить итальянский. По крайней мере, так мне кажется.

– А тебе он зачем понадобился?

На лице Барри появилось немного растерянное выражение.

– Ну-у… Мне он был очень нужен, когда я ездил в Италию на чемпионат мира по футболу, – сказал он. – Нас, болельщиков, там была целая толпа, но я встречал много приятных и интересных итальянцев и чувствовал себя каким-то убогим, неполноценным оттого, что не мог говорить с ними на их языке.

– Но ведь чемпионат мира в следующий раз состоится уже не в Италии, верно?

– Ну да, но ведь все эти итальянцы, о которых я говорил, там останутся! Мне ужасно хочется вернуться туда и пообщаться с ними, – с мечтательным видом проговорил Барри.

Фиона все еще размышляла, не спросить ли его насчет здоровья матери, но затем решила, что не стоит. Если бы он захотел, то сам бы рассказал. Возможно, Барри считает эту тему слишком личной, чтобы обсуждать ее с малознакомой девушкой.

Фиона думала о том, какой он симпатичный и как хорошо было бы встретиться с ним снова. И как только это удается другим девушкам? Может быть, все дело в умении произносить какие-нибудь умные фразы? Или нужно, наоборот, побольше молчать? Что бы такое сказать, чтобы этот милый парень понял: он ей очень нравится и она хочет быть его другом, а со временем, возможно, и больше чем просто другом. Неужели нет никакого способа внушить ему это?