Утром в кафетерии зазвонил телефон. Это была Бриджит.

– Ты можешь сделать нам одолжение и прийти сегодня вечером?

– Конечно, а зачем?

– Ожидается «ночь длинных ножей». Грания намерена сообщить предкам о своем старичке. То-то начнется! По всему дому будут летать пух и перья!

– А я-то вам зачем? – неуверенно спросила Фиона.

– На всякий случай. Возможно, они не станут так беситься, если в доме будет посторонний человек. Заметь, я сказала «возможно»…

– А сам старикашка – он будет присутствовать?

– Он будет сидеть в машине возле дома на случай, если понадобится.

– Что значит «если понадобится»? – испугалась Фиона.

– Ну, может, его попросят в дом, чтобы поцеловать в лобик как долгожданного зятя. Или, допустим, ему придется спасать Гранию, если вдруг папа вышибет из нее дух бейсбольной битой…

– Но ведь он этого не сделает, правда?

– Конечно не сделает. Ты воспринимаешь все слишком буквально. У тебя что, нет чувства юмора?

– Нет, – грустно сказала Фиона. – Наверное, нет.

На работе Фиона навела справки у Китти, своей знакомой медсестры, дежурившей в ту смену. Выяснилось, что миссис Хили – так звали мать Барри – уже второй раз делали основательное промывание желудка. Похоже, она твердо решила свести счеты с жизнью. Китти заявила, что у нее нет ни времени, ни желания возиться с такими больными. Если уж им не терпится отправиться на тот свет – скатертью дорожка! Зачем тратить время и деньги, убеждая их в том, что они любимы и нужны? Наверное, это все же не так. Знали бы они, как много по-настоящему хороших, стоящих людей мечтают жить, но обречены на смерть, они бы еще тысячу раз подумали!

Китти призналась, что не испытывает ни малейшей симпатии к потенциальным самоубийцам, и все же просила Фиону никому не передавать ее слова. Она не хотела, чтобы ее считали бессердечной, поэтому давала таким пациентам лекарства и общалась с ними столь же любезно и приветливо, как и со всеми остальными.

– Как ее зовут? – спросила Фиона.

– По-моему, Несса.

– А как она выглядит?

– Да никак! Еле живая, все еще в шоке. И не спускает глаз с двери – ждет, когда та откроется и в палату войдет ее муж.