И они втроем вышли из дому.

Синьора стояла в холле школы. Перед выходом из дома Салливанов она посмотрелась в большое длинное зеркало и с трудом узнала в своем отражении ту женщину, которая год назад приехала в Ирландию, – вдову, каковой она себя считала, оплакивавшую своего погибшего Марио, жалкое, потерянное существо с неубранными волосами и в длинной, обвисшей на бедрах юбке. Тогда она не знала, куда девать глаза от смущения, стеснялась попросить работу, боялась собственной семьи и не имела крыши над головой.

Сейчас из зеркала на нее смотрела высокая элегантная женщина в платье кофейно-лилового оттенка, которое великолепно гармонировало с ее волосами необычной расцветки. Сьюзи сказала, что это платье могло стоить триста фунтов. Даже страшно подумать! Сьюзи настояла и на том, чтобы самолично сделать Синьоре макияж.

– Зачем, на меня ведь никто не будет смотреть! – пыталась протестовать она.

– Это ваш вечер, Синьора, – возразила девушка и оказалась права.

Сейчас Синьора стояла в холле, где переливались разными цветами десятки лампочек, стены были сплошь увешаны картинами и плакатами, а из стереосистемы, не умолкая, лились итальянские мелодии и песни. Они заранее решили, что до приезда рок-группы будут звучать только самые известные песни, вроде «Nessun Dorma», «Vоlare» и «Arrivederci Roma».

В холл вошел Эйдан Данн.

– Я, наверное, никогда не сумею тебя отблагодарить, – сказал он.

– Это я должна благодарить тебя, Эйдан.

Он был единственным человеком в школе, которого Синьора называла не на итальянский лад, а обычным именем, и это выделяло его из всех остальных.

– Волнуешься? – спросил он.

– Немного. А с другой стороны, к чему волноваться? Ведь нас окружают друзья!

Синьора улыбнулась, стараясь не думать, что никто из ее родных не придет, дабы поддержать ее сегодня вечером. Она ненавязчиво попросила их об этом, но умолять не стала. А как было бы приятно сказать своим ученикам: «Это моя сестра, а это моя мама». Увы…

– Ты выглядишь изумительно, Нора.

Раньше он никогда ее так не называл, но у Синьоры уже не было времени задуматься над этим, поскольку стали прибывать гости. Билеты проверяла стоявшая у дверей подруга Констанс – исключительно эффектная женщина по имени Вера.

В раздевалке суетилась Катерина вместе со своей подружкой – проворной, обаятельной девочкой по имени Харриет. Они принимали у посетителей верхнюю одежду, выдавали номерки и убедительно просили не терять их.

Директор школы Тони О’Брайен был занят тем, что переадресовывал сыпавшиеся на него комплименты в адрес Эйдана и Синьоры.