– Наше любимое время года! – Энца внимательно рассматривала Лауру – бархатный плащ открывал такой внушительный животик, что ребенок, казалось, должен был родиться в этот же вечер.

– Ты в ожидании! – Энца снова кинулась обнимать Лауру. – Уже совсем скоро!

– Да. Энца, прости меня, я хотела тебе сказать. Но беременность была очень тяжелой. На прошлой неделе стало немного получше, но мы все время начеку. Доктор говорил, что у меня никогда не будет детей, – однако вот! Это стало потрясением для Колина, для меня, для доктора, для всех. Но все подтвердилось, и мы в совершенном восторге.

– У меня сын в колледже, а скоро будет младенец в колыбели. Мы не знаем, восхищаться или… плакать, – пошутил Колин.

Лаура была на пике своей красоты, контраст между бледной кожей и рыжими волосами сейчас был особенно эффектным. Очаровательный профиль приобрел аристократическое изящество, острые углы, свойственные ей в юности, исчезли.

– Тебе нужно побольше лежать, отдыхать… – сказала Энца.

– Как я могу лежать? Ко мне же приехала лучшая подруга!

Лаура обняла Чиро.

– Хорошо, хорошо, пойдемте наверх, – поторопил их Колин.

Чиро хотел было помочь Колину с багажом, но сумки забрал швейцар. Обернувшись, Чиро увидел, как другой служитель отгоняет «паккард» Чапина на стоянку. Чиро покачал головой. Далековато же уехали они от Чисхолма.

Двери лифта открылись прямо в холл пентхауса.

Лаура оформила его в нежно-зеленых и желтых тонах, следуя правилу, которое всегда провозглашала мисс де Курси: жилище надо красить в те цвета, которые тебе к лицу.

Просторные комнаты были обставлены полированной чипендейловской мебелью, декорированы обюссонскими коврами, хрустальными бра, люстрами матового стекла и живописью с пасторальными мотивами – сельские поля Ирландии, ярость Северного моря, швыряющего утлую лодчонку в белую пену, – а также миниатюрами, каждая из которых изображала одинокий цветок – маргаритку, гортензию, гардению.

– Да, далеко отсюда до Хобокена, – сказала Энца.

Колин и Чиро вышли на открытую террасу.

– Мамочка, марш в кровать, – крикнул оттуда Колин.

– Уже иду! – откликнулась Лаура. Она показала Энце гостевую спальню, веселую комнату с кроватью под ситцевым балдахином, а потом позвала: – Пойдем со мной!

Энца последовала за Лаурой в хозяйскую спальню, оформленную в прохладных голубых тонах, с кроватью под атласным покрывалом. По шпалерам ручной работы, словно живые, вились растения.

Лаура сбросила свой бархатный плащ, оставшись в ночной рубашке, и забралась в постель.

– Когда у тебя срок? – Энца взбила подушки.