– Великолепно.

Энца рассмеялась.

– Но он не Чиро Ладзари. Знаешь, Энца, в лотерее по розыгрышу красивых мужчин ты вытянула счастливый билет. Мужчина, за которого ты вышла, один на миллион. Да ты сама это знаешь.

– И я готовлюсь потерять его, Лаура.

– Он хорошо выглядит, – с надеждой ответила та.

– Я молюсь за него. Продолжаю надеяться, что все это ошибка. Но когда говорю так Чиро, он смотрит на меня как на сумасшедшую. Он принял правду. Чиро ведь никогда не был верующим человеком, но у него есть внутренняя сила, которая не уступит самой глубокой вере.

– Возможно, путешествие его вылечит.

– Именно это я ему и сказала. И собираюсь сказать примерно то же тебе. Твой ребенок в полном порядке. Верь в это, и все будет хорошо.

Колина разбудил ранний звонок, и он умчался в Мет. Доставили декорации для новой постановки «Богемы». После завтрака Чиро ушел на прогулку; он собирался пройтись через Центральный парк, но обнаружил, что шагает по Пятой авеню к югу, по направлению к Маленькой Италии. Чиро подумал, не сесть ли на трамвай, но чувствовал себя хорошо и решил посмотреть, как за двенадцать лет изменился город.

В Нижнем Манхэттене Бродвей расширялся. Тротуары были забиты лотками зеленщиков, тележками цветочниц, газетными ларьками. Дойдя до Гранд-стрит и свернув в Маленькую Италию, он вспоминал каждое здание и дивился – если Верхний Манхэттен изменился сильно, то ставшие родными места остались ровно такими же.

Он легко нашел дом номер тридцать шесть по Малберри-стрит. «Обувная лавка Дзанетти» исчезла, как и итальянский флаг. Помещение пустовало, в витрине висело объявление: «Сдается в аренду». Чуть отступив, Чиро внимательно осмотрел место, где начиналась его трудовая жизнь в Америке. Потом заглянул в окно. Те же выщербленные полы и жестяные потолки. Он даже увидел место, где стояла его койка. Ширма исчезла. Дверь, ведущая в садик, была распахнута, старый вяз, который он так любил, срубили. Дерево, дарившее ему утешение и надежду, исчезло, и, осознав это, Чиро покинул прошлое и вернулся в настоящее. Он воспринял отсутствие дерева как знамение и с тяжелым сердцем побрел обратно к Чапинам.

Лаура дремала. Энца ожидала возвращения Чиро.

– У меня есть для тебя сюрприз, – сказала она. – Ты не устал?

– Нисколько, – ответил он.

Энца взяла шляпу, пальто и перчатки и вытолкала Чиро за дверь.

Долгими ночами, когда Чиро не мог уснуть, Энца рассказывала ему истории о временах работы в Мет. Сам он был там только дважды. В первый раз – совсем мальчиком, второй – когда встретил Энцу, уходя на войну. Оба вечера жили в его памяти. Для Чиро не было большего восторга, чем наблюдать, как богачи и сливки общества благоговейно внимают Великому Карузо, простому итальянскому мальчишке, достигшему такого успеха.