Энца ждала в гавани Нижнего Манхэттена, когда причалит пароход «Саратога». Смотрела, как по трапу спускаются пассажиры. Вот показался Чиро, красивый, высокий. Энца замахала руками.

Чиро протолкался сквозь толпу и стиснул Энцу в объятиях. Они долго-долго целовались. По дороге к машине Колина Энца рассказала про малыша Генри, какой он милый, и что она покрасила детскую, сшила приданое и развлекала Лауру.

В машине уже Чиро рассказывал – о родителях, о новом доме в Скильпарио, о том, что он солнечно-желтого цвета и стоит высоко на горе, ну точно бриллиант в короне. Рассказал об Эдуардо и матери, а потом достал из кармана бархатную коробочку.

– От моей мамы, – сказал Чиро. – Она просила передать это женщине, которую я люблю.

7 Окно в небо Un Lucernario

7

Окно в небо

Un Lucernario

Всю зиму 1930-го Чиро продолжал работать, вот только тяжести теперь он не поднимал, предоставив это Луиджи. Каждый день после обеда Чиро непременно спал. Работал он только сидя, стоять ему было трудно.

Луиджи старался занять Чиро веселой болтовней, рассмешить, изображал капризных покупателей и чудаковатого продавца. Он также следил, чтобы приятели Чиро по четвергам, как повелось с незапамятных времен, собирались сыграть в карты. Энца выставляла граппу и пепельницы, а после игры угощала мужчин кофе с пирогом. Но с каждым днем Чиро становилось хуже, и это замечали все, включая его самого.

День святого Патрика всегда считался в Чисхолме большим праздником, потому что с ним в эти северные края приходила весна. Бары на Вест-Лейк-стрит готовили специальные предложения, и места у стоек были заняты все до единого – шахтеры, от православных до лютеран, праздновали День святого Патрика независимо от того, к какой конфессии они принадлежали.

В праздничную ночь шум на улице стоял такой, что Энце пришлось задернуть портьеры на окнах и плотнее закрыть дверь спальни. Встав на табурет, она захлопнула потолочное окошко, глядевшее в небо.

– Чиро, ты замерз, – сказала она, укрывая его еще одним одеялом.

День ото дня муж терял в весе.

– Grazie, – ответил он. – Что бы я делал без тебя?

Энца легла рядом с ним.

– Ты бы женился на Майской Королеве. Как там ее звали?

– Я не помню.

– Филомена? Что-то вроде этого.