– Por el amor de Dios[58], – пробормотал Tío Рикардо. Встревоженный и раздраженный, он шагнул вперед. – Я так понимаю, твоя кузина?

Эльвира тут же повернулась к Tío Рикардо.

– Мы уже встречались однажды, сеньор. Разве вы не помните?

Морщинки, расходящиеся веером от уголков его карих глаз, разгладились.

– Боже, спаси меня от своенравных женщин. Я куплю билеты для вас обеих.

– Нет, не нужно, – воскликнула я, быстро соображая. – Я могла бы остаться и помочь…

– Твоя кузина вряд ли сможет вернуться одна, – сказал Tío Рикардо. – Тебе придется сопроводить ее на обратном пути.

Шум в холле превратился в оглушительный рев, но я слышала лишь ужасные слова своего дяди, которые он мне уже говорил.

– Ты все равно отсылаешь меня. Даже после… всего.

– Из-за твоей двоюродной сестры, – медленно произнес мой дядя, словно говорил со своенравным ребенком. – Можешь поблагодарить ее за это.

Эльвире хватило ума изобразить смущение.

– Боюсь, я не ожидала встретить вас в Каире. Конечно, нам не обязательно уезжать так скоро.

– Я должен вернуться к работе, – холодно ответил Tío Рикардо. – У меня нет времени заниматься вами обеими.

Меня охватило отчаяние, и я изо всех сил старалась сдержать дрожь. Когда я была встревожена и растеряна, Tío Рикардо проявил доброту и заботу, намереваясь помочь мне. Но теперь его прежний гнев вернулся. Он так и не простил меня. Одним предложением дядя свел всю мою работу – тщательно выполненные эскизы и рисунки – к нулю.