Я киваю, не доверяя своему голосу. Никому не доверяя. Никлас сжимает моё плечо в последний раз и направляется к двери. На пороге он останавливается.

– Возьми отпуск, Кэл. Поезжай куда-нибудь подальше. Разберись с собой, прежде чем снова браться за чужую психику.

– А ты? – окликаю я Никласа. – Ты всегда неровно дышал к своим пациенткам. Ты хотел, чтобы она была твоей пациенткой, поэтому тебя так волнуют наши отношения.

Никлас лишь усмехается в ответ.

– Кэллум, Ава была моей пациенткой очень давно, как и ее мать. Я любил ее настоящую кровную мать. Они очень похожи, – устремляя взгляд вдаль, признается Никлас. – Вероника была моей любимой пациенткой и была больна редким психическим расстройством, с которым я искренне обожал работать. Ее разум помог мне опробовать множество новых методик и провести глубокую работу с подсознанием человека. Ава также проходила через мое воздействие, пока Вероника не умерла, когда Авроре исполнилось десять. Я был так подавлен и огорчен, что некоторое время у меня не было сил смотреть девочке в глаза, которые полностью повторяли взгляд Вероники, – Никлас говорит об этом так, словно рассказывает о бродячем котенке, которого он подобрал на улице. – Органы опеки забрали ее в приют, и на тот момент, я с легкостью отказался от Авы – она была ребенком. Каким бы извращенцем я ни был…мне это не интересно, – его слова вызывают у меня шок и приступ тошноты. – На данный момент, я готов отпустить Аву из клиники с легким сердцем, поскольку у меня нашелся куда более интересный объект для исследования. То, что я одержим Авророй, Кэллум – плод твоего воображения. Хотя воображение и реальность всегда частично перекликаются, – еще больше ввергает меня в шок Никлас.

– Хочешь сказать, острова не существует? И я настолько погрузился в работу с Авой, что сам поверил в реальность происходящего? – уточняю я, отчаянно пытаясь найти вразумительные ответы для своей психики.

– Я не говорил, что острова не существует, – Никлас резко подмигивает мне и быстро удаляется к выходу. – Каждый сам решает, во что ему верить. Каждый сам выбирает свою реальность. А главное – каждый сам знает, от каких чувств он бежит всю жизнь и каким страхам стоит заглянуть прямо в глаза.

Дверь закрывается за ним, и я остаюсь один в тишине своей палаты. Один со своими мыслями, своей виной и своими гребанными чувствами к девушке, к которой не могу вернуться.

С размытыми ответами Никласа, которые мне больше не нужны. Он только больше путает и сбивает с толку, черт подери. А я нахожусь в психушке, и несмотря на то, что я врач, то я уже до конца ни в чем не уверен.