– Определенно не сон, – все тем же странным голосом сказал он.

Как прекрасно и грустно одновременно.

В коридоре эхом отдавались приближающиеся шаги, но мне было абсолютно и полностью похрен, кто идет и что они могут подумать.

– Я очень хотела выиграть.

Вместо ответа он погладил меня по спине, скользнув пальцами под широкие лямки спортивного лифа.

– Ненавижу проигрывать, – сказала я, будто он сам не понимал, хотя прижимал к груди все сильнее. – А они думают, что мне наплевать. С чего они вообще взяли, что я робот?

Култи продолжал гладить меня, скользя прохладными шершавыми пальцами по влажной коже.

Я шмыгнула носом.

– Ты теперь с ними застрял, а я даже не выиграла. Прости меня, Рей.

Он просунул пальцы еще дальше, и швы лифчика затрещали, когда он коснулся кожи полной ладонью.

– Никуда ты без меня не уйдешь.

Чего-чего? Я отстранилась, чтобы посмотреть на него, абсолютно наплевав, что за ужас творится у меня на лице.

– Но ты же сказал…

Култи смотрел на меня с нежностью. Его глаза ярко сияли.

– Долго тебя придется учить, Тако, – сказал он, дернув бровью. – Без письменного соглашения никто никогда не докажет, что мы о чем-то там договаривались.

Вот же безжалостный засранец. Я даже не удивилась, что он обманул Кордеро. Вот совсем. Только рассмеялась – правда, так, как смеются люди, которые не хотят больше плакать.

– Какой же ты мудак. – И все равно я его любила.

Уголки его губ едва заметно приподнялись.

– Пойдем?

Я кивнула, откашлялась и отошла от него.