– …и вправе выглядеть, как хочет, сэр.

Пожара было не миновать.

И мой гараж тоже – как пить дать! – сгорит ко всем чертям.

Позже я скажу себе, что делала это не только для них, но и для себя, и потому крикнула запыхавшимся голосом, точно маньяк, бежавший по лестнице через три ступеньки:

– Роудс, ты можешь мне помочь? Ой, извините… Здравствуйте!

У Эймоса округлились глаза. Он явно терялся в догадках, пытаясь понять, что это я делаю.

Роудс-старший, стоявший рядом с «Гелендвагеном», был пониже сына, а в остальном сходство просматривалось. Тот же подбородок с ямочкой. Форма скул. Мускулистое телосложение. И особенно – очертания жесткого рта.

Он смотрел на меня с удивлением.

И от меня требовалось использовать свои силы во благо.

Лицо Роудса приняло задумчивое, слегка недоумевающее выражение. На лбу обозначились морщины. Губы были плотно сжаты, хотя это едва ли было связано со мной.

Я по-прежнему глядела на него, когда он спросил:

– Что тебе нужно, ангел?

– Ничего, это подождет. Извини!

Я надеялась, что мой тон действительно был извиняющимся, а не прикалывающимся. Он снова перепутал мое имя, но да ладно.

– Это твой папа? – нежным голоском осведомилась я, чтобы он наконец сообразил, что к чему.

– Да. Это Рэндалл. Папа, это Аврора… Наш друг, – мягко проговорил Роудс.

Его друг?

Блин, это даже круче, чем быть его девушкой. Я бы даже сказала, что это бо́льшая честь, чем быть чьей-то женой. У меня нет слов!