Я моргнула и попыталась сосредоточиться – любовно упаковала его слова и положила поближе к сердцу, потому что иначе разделась бы прямо здесь и сейчас.

– Прогноз? – прохрипела я, стараясь думать ясно. – Ты про буран?

Он кивнул, очевидно, решив прекратить поток комплиментов, которые подталкивали меня к мысли, что, возможно… он меня любит.

Потому что, говоря по правде, я уже втрескалась в него по уши.

Я была счастлива, когда просто смотрела на него. Спокойна, когда находилась с ним рядом. Нерешительность и замкнутость были ему несвойственны. Да, он был сдержанным, но вел себя без утайки. Мне нравилась его серьезность, вдумчивость его суждений и поступков.

Так я себя чувствовала только с одним человеком – с мамой. Полностью доверяя. И именно тогда я приняла это – увидела, что это такое, – осознала глубину своих чувств.

Я любила его.

– Да, – подтвердила я, убедившись, что рот у меня закрыт, и даже потерев под глазами, хотя могла бы поручиться, что слез не было: они только подступали. – Клара сказала, и я тоже посмотрела, когда вернулась.

Он опустил подбородок с милой ямочкой.

– У тебя ведь рейс рано утром, да?

Я и тут согласилась, тяжело сглотнув и проверяя, что держу все в себе, не хнычу – и боже упаси сказать, что меня угораздило так влюбиться!

– Ожидается, что ночью выпадет от двадцати пяти до тридцати сантиметров снега, – продолжал он, стараясь говорить осторожно.

– Рейс в шесть утра.

Он ничего не сказал – коснулся пальцем моей щеки, провел за правым ухом и вернулся к подбородку.

– Думаешь, отменят?

Это я спросила, чтобы отвлечь его, – надеясь, что он продолжит водить пальцем по моему лицу. Он не стеснялся касаться моих плеч и запястий. Порой дотрагивался до руки, и, клянусь, это не шло ни в какое сравнение с тем, что я делала сама с собой по ночам в постели.

Он продолжал водить пальцем.

– Думаю, тебе следует приготовиться к такой возможности, – тихо сказал он, полуприкрыв глаза.

– Это будет засада. Но если такое случится, то что же тут поделать? У меня…

Серые глаза встретились с моими. Он присел, так что наши лица оказались практически вровень.