Хочется вдохнуть, но отстраниться невозможно. Его сильные руки блуждают по моему телу, отчаянно сминая под пальцами ткань одежды, и мои – обвивают его горящую шею.

– Снимите номер, голубки! – отдаленный голос выводит меня из помутнения.

Чей-то протяжный свист.

– Мда-а-а… Квентин, тебе повезло, что ты этого не видишь, – говорит, кажется, Донни.

Вдруг смутившись, с трудом отстраняюсь от Дивера.

– Нейт, мы не одни… – Уклоняюсь от него, опустив лицо.

– Да пошли они все, – так тихо рычит он, что слышу только я, и прижимается губами к моему лбу.

– Эй, Ромео, пора отпустить свою Джульетту! – одергивает нас Рейвен.

– Пять минут еще не прошло! – рявкает Дивер, обернувшись. Его плечи и руки обнимают мое трясущееся тело, словно закрывая ото всех.

Я даже не могу взглянуть на них и на того самого Квентина, потому что Дивер прижимает меня к своей груди, не давая возможности повернуться. Я вижу, что он напуган даже сильнее меня. Не знаю, что будет дальше, но сейчас, в его объятиях, страх не имеет надо мной власти.

Вернее, не имел, пока не раздался незнакомый хриплый мужской голос:

– Ну же, Дивер, неужели не познакомишь меня со своей Изабель?

– Отвали, я сказал. Еще есть время, – рычит он в ответ.

Время до чего?..

Когда я могу наконец поднять голову, то ловлю безумный взгляд Нейтана. Но безумный не от злости или возбуждения, как бывало. Безумный от боли, скрываемой за пеленой застывших в глазах слез. Теперь я ощущаю, как его страх, передаваясь мне, жалит все мое тело.

– Что происходит, Нейт? – вполголоса спрашиваю я.

Он закрывает глаза, будто не хочет отвечать. Неужели нас правда убьют? Где-то под ребрами остро кольнуло от первой мысли: «Надеюсь, меня убьют первой». Я не вынесу и секунды без него. Пусть это эгоистично. Плевать. Я не хочу видеть смерть еще одного любимого человека. Это слишком. Болезненный ком в горле не дает дышать, и я буквально закашливаюсь, услышав громкий хлопок, раздавшийся глухим эхом. Нейтан вздрагивает и, не выпуская меня из своих рук, оборачивается на звук.

– Может, так я смогу привлечь твое внимание, сынок? – снова этот пугающий голос, и наконец я вижу его обладателя.

Седой мужик в клетчатой рубашке стоит в окружении подростков, «воронов», – уже знакомых и тех, кого я вижу впервые. Криво ухмыляется, подняв пистолет к высокому потолку. Осторожно ступая вперед, ближе к нам, он настаивает: