Растворяясь в едином на двоих безумии на влажных простынях, все, что в те часы могли ощущать влюбленные, – счастье от воссоединения их тел и сердец. Как он наполнял ее, двигаясь с такой отчаянной яростью, словно мог восполнить упущенные годы. Как ее бедра подходили его, податливо ловили ритм, что заставлял кровать скрежетать о пол. Как ее тихие стоны отвечали на его хриплые признания. Как ее грудь выгибалась под его горячей ладонью. Как его пальцы тесно обхватывали ее тонкую шею. Как два потемневших взгляда не могли оторваться друг от друга.

– Ты чувствуешь себя живой, Бель? Чувствуешь? – рычал он снова и снова, не прекращая глубоких толчков.

Спустя все те одинокие годы, оказавшись наконец в родных объятиях, Изабель впервые не ощущала себя мертвецом, пустым и холодным, лишенным души.

В его любящих руках она заново обретала себя.

– Чувствую… – тихо простонала Изабель, отдаваясь наваждению.

Наступила ночь. Сев в теплой кровати, Изабель глядела на спящего рядом Нейтана и проклинала себя за очередную слабость. Но в этот раз она зашла слишком далеко. Она не просто позволила этому человеку вновь проникнуть в ее сердце, нет. В этот раз Изабель поняла, что Нейтан Дивер нагло обосновался в нем шесть лет назад и никогда не покидал. В тот момент она поняла: если прямо сейчас не уберется из квартиры, если еще хоть раз взглянет в его глаза или услышит голос, она сойдет с ума и вновь совершит ошибку, счет которых давно перестала вести.

Изабель свесила ноги, чтобы встать, и кровать скрипнула. Тихонько выругавшись, она подождала несколько секунд и снова попыталась бесшумно подняться, но в этот раз ее остановил хриплый шепот.

– Бель?..

Она замерла, а сердце, казалось, подскочило к горлу и тут же упало куда-то вниз живота. Как такой грубый голос мог произносить ее имя с такой нежностью?

– Куда ты? – вновь сонно прошептал Нейтан, и ее спину обожгли его осторожные пальцы.

Изабель зажмурилась, больно закусив губу, и выдохнула:

– Мне пора.

– Хотела сбежать, пока я спал? – без упрека, скорее с досадой спросил он Изабель, так и оставшуюся сидеть спиной к нему. – Знаешь, тебя непросто было найти… Ты поменяла фамилию. Я уже испугался, что ты вышла замуж за какого-то смазливого французика, – грустно усмехнулся Дивер, не переставая пальцами пересчитывать позвонки на ее спине.

– У мамы французские корни. Сент-Мор – ее девичья фамилия, – тихо сказала Изабель, которая с недавних пор стала полной тезкой матери – Изабель Сент-Мор. – Мне просто надоело быть узнаваемой девчонкой из новостей и постоянно сбегать.