– О, в этом можешь не сомневаться.

– Нет, Рэйч, я о другом, – прикладываю ладонь к ее груди и чувствую, как быстро бьется сердце. – Сияй, покоряй режиссеров и будь неотразимой, но делай только то, чего ты на самом деле достойна.

Она кивает и, прислонившись щекой к моей груди, сжимает мою рубашку в пальцах. Обычно Рэйчел так много говорит, что я не поспеваю за ходом ее мыслей, но со вчерашнего вечера она молчит. И хотя я знаю ее как свои пять пальцев, сейчас она остается для меня загадкой. Она надела очередную маску и пытается спрятаться.

– Ненавижу аэропорты, – бормочет она мне в грудь.

– Потому что они не такие романтичные? – глажу ее по спине и целую в макушку.

– Нет. Потому что они пропитаны одиночеством, – тяжело вздохнув, Рэйчел поднимает голову, и ее губы приоткрываются, чтобы что-то сказать, но она молчит.

Протягиваю руку и нежно поглаживаю ее скулу костяшками пальцев. Я никому и никогда не признавался в любви. Три слова, сводящие весь мир с ума, вызывали у меня лишь сарказм и непонимание. Как можно так безропотно падать в их плен? Посвящать песни или совершать безумные поступки? Но сейчас я один из тех несчастных, который понимает, что и дня не проживет без эксцентричной блондинки, обожающей ванильное мороженое и странные сериалы. Я утопаю в голубых глазах Рэйчел. Тону в ее улыбке и прикосновениях. Раньше мне казалось, что любовь – оковы, которые обязательно утянут на самое дно. Сейчас же я чувствую себя как никогда свободным. Мне надоело держать все внутри, молчать и обрывать себя на полуслове. Слова едва не слетают с языка, но я оставляю их при себе. Рэйч сказала, что аэропорты ассоциируются с одиночеством, а последнее, чего бы мне хотелось, чтобы впервые она услышала заветные слова, когда нам приходится расстаться.

– Позвони мне, как прилетишь, – прошу я, вновь обхватывая ее подбородок пальцами.

– Всего лишь пара часов.

– Не важно. Просто позвони.

Она кивает, и я накрываю ее губы, стиснув в объятиях. Целую ее нежно, благоговейно и почти невесомо, а потом Рэйч обхватывает мое лицо и впивается напористым поцелуем, будто желая запомнить и забрать это мгновение. Проклятые аэропорты…

– Езжай домой, – шепчет она. – Это слишком тяжело.

Она вздрагивает, и я оставляю на ее лбу поцелуй. Рэйчел отстраняется от меня, заправляет прядь светлых волос за ухо и присаживается на корточки. Обхватив морду Бэкса ладонями, она наклоняется и чмокает его между ушей.

– Я буду скучать по тебе, приятель, – улыбается она и треплет его по голове. – Пообещай держать странных девиц подальше от своего хозяина.