– Да… – хнычу я, готовая разрыдаться от удовольствия. – Да… господи…

Гай опускает лицо, глядя куда-то вниз, убирает одну руку, опуская её к своему телу, и я чувствую, как его освободившийся член уже упирается мне между ног. Сперва он трётся им о мои гениталии несколько секунд, пока я вся изнываю от вожделения. Я чувствую, как сильно у меня всё внизу увлажнилось, чувствую, как разгорячилась его плоть. Слышу глухой рык из его горла.

А потом он всё-таки медленно входит.

Ощущения такие, будто в глазах взрываются фейерверки. Будто весь мир вдруг окрашивается в яркие разноцветные блики, застилая глаза. Будто в голове звенят колокольчики, а из горла вот-вот сорвётся отчаянная мольба продолжать это вечность. Гай входит и выходит, сперва очень медленно и аккуратно, словно растягивая меня.

– Тебе больно? – спрашивает он, придерживая одной рукой мою спину.

– Нет, Гай… – Я кладу руки на его грудь, кожа у него горячая, а мои ладони влажные от пота. – Мне очень приятно…

Он толкается в меня уже более уверенно, а я пытаюсь не завопить от того, что моё недавнее желание сбывается: я сливаюсь с ним воедино. Его пальцы держат мои волосы, из его горла вырывается глухой стон, он прижимается лбом к сиденью возле моего лица, продолжая двигаться. Вперёд-назад, вперёд-назад. Я чувствую всего его в себе, чувствую его силу, его любовь, его заботу, страсть и наслаждение. Меня одолевает удовольствие от того, что он получает его вместе со мной.

Я откидываю голову, закрывая глаза и издавая стоны всё громче и громче, пока Гай движется во мне, набирая темп. Я никогда не думала, что человек способен испытывать такие ощущения, чувствовать нечто подобное в собственном теле. Гай целует мою шею, а потом я чувствую его зубы и язык на своей коже.

– Ах… – вырывается у меня. – Гай, я люблю тебя…

Он на мгновение замирает, поднимая голову и заглядывая мне в глаза. На губах расплывается очаровательная улыбка. Такая, будто её обладатель обрёл смысл своей серой до этой самой минуты жизни.

– Повтори, – шепчет он.

За ним следует толчок в меня. Я стону и при этом выдыхаю:

– Я люблю тебя…

– Боже… скажи это ещё раз.

Снова толчок, а я почти синхронно с ним произношу:

– Я люблю тебя!

– Ещё раз.

Толчок, более сильный и мощный. Такой, что вызывает по всему телу дрожь, пробирающую до самых костей.

– Я… – Толчок, и мой голос срывается: – Люблю… – Толчок. Такой, что я стону так громко, что кажется, лёгкие вот-вот разорвутся, – …тебя, Гай Харкнесс!