Я отрываю взгляд от картины и вижу Сидни с широко раскрытыми влажными глазами, – встревоженную, наблюдающую за тем, как я перевариваю эмоции, бурлящие в моей крови.

Она сглатывает, почти дрожа от тревоги.

– Боже, Оливер, скажи что-нибудь…

Мои глаза закрываются на несколько ударов сердца, пытаясь сдержать собственные слезы.

– Я в восторге. Мне так нравится, спасибо тебе… – Затем я опускаю холст, прислоняя его к столу, и заключаю ее в объятия. Я обнимаю ее, прижимаюсь к ней, лелею ее, мои пальцы перебирают ее волосы, в то время как мои губы оставляют поцелуй на ее виске. – Я не уйду, – тихо бормочу я, крепче обнимая ее. – Я не могу… Я не могу оставить тебя, Сид.

Ее вздох напряженный, надтреснутый, сдавленный всхлип облегчения. Сидни утыкается лицом мне в грудь, вдыхая мой запах, в то время как ее руки переплетаются у меня за спиной.

– У нас все получится, я обещаю. Ты – все, что мне нужно, Оливер, – хнычет она. – Ты – это все, что мне нужно.

Мы долго обнимаем друг друга, хлопковая ткань моей рубашки намокает из-за слез Сидни, в то время как мои губы осыпают шквалом поцелуев ее волосы. Когда мы отстраняемся, я обхватываю ладонями ее лицо и откидываю назад льняные локоны. Наши взгляды пересекаются. Я собираюсь попытаться сказать что-нибудь проникновенное, но меня отвлекает большое пятно краски у нее на лбу.

Вместо этого у меня вырывается смешок.

Сидни хмурится.

– Что? Мои волосы?

Моя ухмылка становится шире.

– Нет, у тебя тут… немного краски… – Я указываю на ее лоб, и она быстро начинает вытирать его. Еще больше смеха разносится между нами, когда она размазывает ярко-малиновую краску по линии роста волос.

– Я делаю только хуже, не так ли?

– Хуже – это субъективно. Я думаю, из тебя получился прекрасный холст.

Я облизываю большой палец и стираю им капли краски с ее кожи, тем самым вырывая из ее губ резкий выдох. Я бросаю взгляд на эти губы, моментально отвлекшись, и внезапно чувствую, как тыльная сторона ее ладони касается моей щеки, оставляя за собой что-то холодное и скользкое. Ее хихиканье наполняет меня, атмосфера становится игривой.

– Оранжевый тебе идет. Подчеркивает глаза, – дразнит Сидни, размазывая краску по моей челюсти.

Я не могу удержаться, чтобы не нанести ответный удар, – поэтому обнимаю ее и макаю два пальца в лоток с краской, а затем окрашиваю ее в яркий оттенок синего. Вода стекает по волосам и шее Сидни, вырывая визг из ее горла.