Она разворачивается и выходит из кухни, не сказав ни слова. Не оглянувшись назад. Она оставляет меня одного. И я перемещаю внимание на раковину, чтобы домыть посуду.

Тишина становится оглушительной, и я открываю кран на полную мощность в надежде заглушить воспоминания о Тео: его смехе, его шутках, о том, как Джун визжала, когда он хватал ее на руки и перекидывал через плечо. Я забываюсь, стараясь не думать о тех особенных моментах, которые мы делили на этой кухне: провальных уроках кулинарии, семейных ужинах, комичных препирательствах и поздних ночных перекусах, когда мы не спали до рассвета, предаваясь марафону эпичных видеоигр. Я вздыхаю, мне хочется, чтобы Джун вернулась и снова обняла меня, зная, что я обниму ее в ответ.

Я опускаю взгляд на разбитую тарелку и задаюсь вопросом, как же мне склеить разбитые кусочки.

* * *

Звонок в дверь вырывает меня из унылого плена кровати, постельное белье уже давно пора бы поменять. Уже почти полдень, а я все еще скрываюсь в убежище из одеял. Мне пришлось взять отпуск в связи со смертью родственника: я чувствую себя слишком разбитым и сломленным, поэтому не могу сосредоточиться на каких-то задачах. Из-за этого мои дни теперь похожи друг на друга.

Я уныло бреду из своей комнаты в белой футболке и спортивных шортах, мои волосы похожи на птичье гнездо из травы и веточек. Когда я сворачиваю по короткому коридору к лестнице, то застываю. Я останавливаюсь, поворачиваюсь к проему старой спальни Тео, которая теперь стала комнатой для гостей.

Эндрю сидит на кровати Тео.

Он просто сидит там.

Смотрит в пустоту.

Невыносимая боль разрывает мне сердце. Не в силах на это смотреть, я отворачиваюсь. Слишком больно.

Звонок в дверь.

Этот звонок раздается снова, возвращая меня в настоящее. Я спускаюсь по лестнице к входной двери.

Это Венди.

Я опешил на мгновение. Хотя она присутствовала на прощании с Тео, чтобы выразить свои соболезнования, мы мало разговаривали. Мы вообще мало разговаривали с тех пор, как она заразила меня своим извращенным видением наших с Джун отношений. Видением, которое для меня стало точкой неминуемого уничтожения.

Меня охватывает негодование, но я даже не знаю, направлено ли оно на Венди за то, что она пробудила мои дремавшие чувства, или на себя самого за то, что в первую очередь позволил этим самым чувствам существовать.

– Привет. – Я широко распахиваю дверь, пропуская ее внутрь. – Что ты здесь делаешь?

Венди мнется, прежде чем переступает порог. Ее волосы цвета бургунди собраны в небрежный пучок, на шее – фиолетовый шелковый шарф.