Мы оба понимаем, что только что пересекли очень опасную, очень опьяняющую черту, и я понятия не имею, куда идти дальше.
Джун прикусывает губу. Затуманенный взгляд перемещается вниз: брюки приспущены до бедер, и она останавливается на сильной эрекции. Он вздымается между ног, кончик блестит от спермы. Пульсирует от потребности быть внутри нее.
Я не уверен, должен ли извиниться или поцеловать ее.
Я не уверен, стоит ли мне продолжить дальше или запереться в спальне и достичь разрядки с ее вкусом на языке.
Я начинаю невнятно бормотать, нависая над ней, пока мы не оказываемся лицом к лицу. Я смахиваю с ее глаз прядь спутанных волос.
– Черт… Джун, я…
– Займись со мной любовью.
Ее слова проносятся сквозь меня как ураган. Когда наши взгляды встречаются, она скользит рукой вниз и обхватывает мой член. Я закрываю глаза, сдерживая волну удовольствия, захлестнувшую меня от ее прикосновения. Я со стоном стискиваю зубы и стягиваю с нее платье, а затем швыряю его на пол.
Поднявшись на колени, я смотрю на нее.
Совершенно обнаженная. Совершенно беззащитная.
Ее полные груди вздымаются при каждом вздохе, соски наливаются желанием. Вожделение смотрит на меня в ответ в светло-голубых озерах ее глаз.
Мое самое сладостное благословение и самый тяжкий грех.
Я начинаю расстегивать рубашку, по одной болезненной пуговице за раз. Джун наблюдает за мной, ее взгляд скользит между моими пальцами и сильной эрекцией. Когда я стягиваю рубашку, то снова накидываюсь на нее и прижимаюсь к ней лбом так, что наши губы оказываются в миллиметре друг от друга. Джун обхватывает мою шею, ее колени все так же раздвинуты в запретном приглашении.
– Мне нужно поискать презерватив, – шепчу я хрипло.
Она качает головой.
– Нет. Я хочу чувствовать тебя… – Ее руки блуждают по моей спине, впитывая ощущение моей голой кожи, и скользят выше, пробегаясь по волосам. – Всего тебя.
– Черт, Джун… – Я обхватываю ее лицо ладонями и большим пальцем провожу по ее губам. Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами, в них горит голод и нервозность.
Она нервничает, я вижу.